Наступление новой геологической эпохи, антропоцена, в которой, как недавно стало известно, мы живем уже 66-й год, характеризуется, помимо прочего, вымиранием одних видов животных и распространением других — прежде всего сельскохозяйственных. На сегодняшний день самое массовое крупное животное на Земле — обычная домашняя курица.

Формально мегафауна — это животные с массой тела более 45 килограммов. На деле эта граница размыта, и к мегафауне обычно относят животных совсем огромных, с массой тела больше пары сотен килограммов или даже тонны. Огромных животных в истории Земли было немало, от динозавров мезозоя и сказочных индрикотериев миоцена до современных китов. Но чаще всего слово «мегафауна» ассоциируется именно с мегафауной плейстоцена — огромными версиями современных животных: мамонтами, гигантскими ленивцами, шерстистыми носорогами и другими символами последней ледниковой эпохи. Эти мегазвери процветали в плейстоцене, кое-как дотянули до голоцена — и сейчас, прощаясь с голоценом, самое время еще раз попрощаться и с ними. И заодно попытаться понять, почему их больше нет.

Австралия

Плейстоценовая Австралия, как и современная, была населена сумчатыми и однопроходными, или яйцекладущими, млекопитающими. Но среди них, помимо животных обычного размера, были и гиганты, которых сегодня уже нет. Ехидна Zaglossus hacketti была размером с овцу, а кенгуру Procoptodon goliah достигали трехметрового роста — причем, судя по всему, не прыгали, как обычные кенгуру, а ходили на двух ногах, как человек. Жил там и «гигантский вомбат» дипротодон (Diprotodon) — самое крупное из когда-либо живших сумчатых. Этот родственник вомбата и коалы был размером с бегемота и имел устрашающие когти, но при этом обладал крайне мирным нравом, питаясь травой и листьями. Человеческое воображение, однако, не простило дипротодону его размеров: судя по всему, именно он стал прототипом буньипа — чудовища из мифологии австралийских аборигенов, которое живет в болоте и ест людей, особенно предпочитая женщин.

Другой плейстоценовый зверь, сумчатый лев (Thylacoleo carnifex), был хищником настоящим, а не мифологическим, причем самым крупным за всю историю Австралии. Несмотря на свое название, к обычным львам он не имел никакого отношения — точно так же, как сумчатый волк не имеет отношения к настоящим волкам, а сумчатая мышь — к знакомым нам домовым мышам.

Сумчатый лев интересен еще и тем, что о его встречах с ранними австралийскими аборигенами мы знаем благодаря не только археологическим находкам и датировкам, но и наскальным рисункам, которые аборигены оставили в Западной Австралии. На одном из рисунков даже изображен человек, охотящийся на сумчатого льва (точнее, на животное, которое археологам кажется больше всего похожим на сумчатого льва). Впрочем, при желании можно решить, что этот человек не охотится, а обороняется от нападающего на него зверя. Был и еще один представитель австралийской мегафауны, увековеченный в рисунках ранних аборигенов: палорхест, или сумчатый тапир (хотя тапиры, как несложно догадаться, тут тоже совершенно ни при чем). Этот зверь размером с лошадь имел небольшой хоботок и длинный, как у муравьеда или жирафа, язык, которым он обрывал листву с деревьев.

Помимо млекопитающих, в Австралии жили огромные нелетающие родственники современных гусеобразных, гениорнисы ростом выше двух метров, хищные семиметровые вараны мегалании, шестиметровые змеи-констрикторы вонамби и многие другие мегаживотные.

Почти все эти звери, птицы и гады — 23 из 24 родов животных тяжелее 45 килограммов — вымерли к концу плейстоцена. По последним, самым точным на сегодня датировкам, вымирание произошло почти одновременно по всему континенту, между 48 и 37 тысячами лет назад. Пик его пришелся на 42 тысячи лет назад. Некоторые виды исчезли чуть раньше, но основной комплекс мегафауны сохранялся в более или менее неизменном и разнообразном виде почти вплоть до самого вымирания.

Что же произошло? В подобных событиях обычно винят либо изменение климата, либо человека. Во время последнего ледникового максимума (19–23 тысячи лет назад) в Австралии и правда произошла аридизация климата, однако мегафауна вымерла по меньшей мере за 20 тысяч лет до этого. А вот человек как раз прибыл в Австралию около 55–48 тысяч лет назад (35 тысяч лет назад он уже добрался до пустынь в самом центре континента). Получается, что в течение примерно 13 тысяч лет мегафауна сосуществовала с человеком.

Чтобы оценить возможное влияние климата и человека на вымирание австралийской мегафауны, авторы недавней статьи в Nature Communications провели метаанализ всех известных на сегодня данных по климату, археологии и датировкам ископаемых животных. Оказалось, что в течение последних 120 тысяч лет мегафауна жила и умирала совершенно независимо от изменений климата, хотя эти изменения были ничуть не слабее, чем потом. Зато стоило в Австралии появиться человеку, как животные начали вымирать, в каких-то регионах продержавшись меньше, в каких-то дольше, но в целом окончательно исчезнув через 13,5 тысячи лет после встречи с человеком.

Довольно трудно представить, как людям удалось вызвать такое мощное вымирание, учитывая, что численность населения доколониальной Австралии даже в лучшие времена никогда не превышала 1,2 миллиона человек. Тем не менее, математическое моделирование показало, что убийства всего одной-двух молодых особей дипротодона (молодых — потому что именно на них, скорее всего, охотились люди) в год на 10 человек достаточно для того, чтобы вид вымер в течение нескольких столетий. Дело в том, что чем крупнее животное, тем медленнее оно размножается, и достаточно изъять из популяции небольшое количестве особей, чтобы она уже не смогла восстановиться. Помимо этого, люди использовали огонь, который в сочетании с естественной аридизацией климата приводил к постепенному замещению лесов травянистыми территориями и пустынями. От всего этого страдали, например, дипротодоны и гигантские кенгуру, привыкшие объедать листья с деревьев, следом начинали голодать хищники, и в результате разваливалась вся стройная экосистема.

Десятки тысяч лет спустя такая же судьба постигла сначала мегафауну Северной и Южной Америки, затем Мадагаскара и Новой Зеландии, причем каждый раз вымиранию мегафауны непосредственно предшествовало появление человека.

Полный текст далее.