Если хоть минуту подумать над этими вопросами, то необыкновенная ясность в мыслях сменится неопределённым туманом. Взять военные применения. Вряд ли, например, суданские повстанцы, выкошенные пулемётами корпуса Китченера в 1898 году, согласились бы, что наука и прогресс сделали их мир лучше. А это как раз чистый случай победы знания над невежеством. Знание победило с разгромным счётом в десятки тысяч трупов. Из этой истории простой вывод: польза от науки есть тем, у кого наука есть. В ультимативной форме его сформулировал американский физик Роберт Вильсон, когда его спросили в Конгрессе, зачем тратить деньги на новый ускоритель частиц и поможет ли он в обороне страны. Вильсон тогда, в 1969-м, ответил: «Не думаю. Но зато он сделает страну более стоящей того, чтобы её оборонять». Вильсон, между прочим, участник Манхэттенского проекта. А эти его слова цитирует и Карл-Хенрик Хелдин в той самой речи на Нобелевской церемонии.

Если отвлечься от вооружений (хотя непонятно, как от них отвлечься), то и в других областях мы заметим неочевидность тотальной пользы. Технологии часто делают жизнь человека труднее, ведут к росту социальной несправедливости, заставляют трудиться на износ… Даже развитие медицины несёт глобальную угрозу, если послушать неомальтузианцев. И здесь схема неравного распределения пользы и вреда от занятий наукой гораздо сложнее, чем в случае сражения при Омдурмане, упомянутого выше. Постичь все связи трудно, но интуитивно всякий бывает согласен с Ильфом — что «радио есть, а счастья нет».

Можно, конечно, рассуждать о том, что как раз науки недостаточно в мире в целом и в отдельных странах в частности. А вот когда… Но это будут размышления, пригодные в качестве моделей для утопий и антиутопий и непригодные для описания реального положения дел.

Должен сказать, что реального положения я не знаю и всё, что пишу сейчас, — тоже рассуждения, не подтверждённые строгими исследованиями. Сделав эту необходимую оговорку, вернусь к вопросу: зачем нужна наука и какая от неё польза? Моя гипотеза проста: человечество иначе не умеет. Это свойство нашего биологического вида — изучать природу, накапливать знания в форме знаков, передавать их в поколениях. Это наше конкурентное преимущество в борьбе за существование.

Далее читайте на сайте "Кот Шрёдингера".