Мои рассуждения не претендуют на научность, опираются на собственный 25-летний опыт работы в школе и последующие 5 лет эксперта-тренера, повидавшего немало школ по всей России. Толчком послужили публикации, которые поднимали весьма негативные эмоции в отношении школы: про сомнительные разборки с последующим увольнением директора в Питере (в августе!), про московского учителя известной школы, много лет насыщавшего свою жизнь романтическими отношениями со старшеклассницами и уволенного после открытой публикации с весьма неоднозначной дискуссией в сети об этом.

Традиционное предпраздничное настроение и суета по закупке школьных аксессуаров были оттеснены потоком этого негатива и споров о новом министре. Недоумение таким информационным фоном в преддверии Дня знаний заставило подумать о причинах. Наверняка навлеку на себя раздраженную критику, поскольку многие не захотят согласиться с моими взглядами. Публикую не ради эпатажа, а ради полноты картины. Даже прекрасная незнакомка может иметь непубличные проблемы, без решения которых она рискует стать не прекрасной и не незнакомкой как привлекающий внимание субъект.

А школа — не всегда прекрасна и далеко не незнакомка. И инфантилизма в ней, на мой взгляд, больше, чем следовало бы.

Мысль 1.

В обоих распубликованных случаях налицо полная инфантильность всех участников. В истории про питерский журнал нет ни единого грамотного слова про журнал, который стал поводом для увольнения. Действия по смежным проблемам предельно примитивные, поведение победителя конкурса «Учитель года» в 2007, «пострадавшего за правду» в 2016, может стать для него волчьим билетом.

Кадр из к/ф «Доживём до понедельника»

Непродуманность и безответственность яркими мазками лежат на всей этой истории. Аналогично про любвеобильного учителя истории. Толпа безответственных людей, начиная с самого учителя. Самые адекватные в этой истории старшеклассницы — им по возрасту позволены инфантильность и романтичность. Почему остальные в неадеквате по возрасту и ролевым функциям, — на первый взгляд, парадокс.

Мысль 2.

Эта мысль зреет во мне уже давно, когда я неожиданно вычислил эффективный способ общения с коллегой предпенсионного возраста: оказалось, что странности её поведения легче всего понять и спрогнозировать в подростковой модели. Подростковая модель поведения облегчает восприятие поведения большого числа коллег-учителей.

Где-то проскочила и хорошо легла на подготовленную почву мысль, что профессиональную деятельность мы часто выбираем для лечения своих психологических проблем.

И тогда всё сошлось: в школу часто идут работать те, кто не хочет из неё уходить, кто не готов к взрослым отношениям, кто хочет компенсировать свои нерешённые в школе проблемы.

Отсюда всенародно прижившийся образ про Марьванну с комплексом «еврейской мамы» и паническим страхом негативной оценки.

Кадр из к/ф «Доживём до понедельника»

Это не значит, что все такие, но таких много. Достаточно вспомнить удивительную покладистость учителей для подтасовки выборов, где минимальные для них выгоды несопоставимы с рисками; жалобы на ничем не обоснованный административный диктат, против которого они шумно плачут, но которому реально не препятствуют и подчиняются. Основной и самый действенный протест учителя — уход из школы. Школа это легко переживет, пока в ней много инфантов (позволю себе так сокращать без цели обидеть).

Мысль 3.

Школа — не единственный приют для инфантов–учителей и инфантов-администраторов. Современная жизнь, снизившая риски за безответственное поведение и превратившая многие формы работы в подобие игровой деятельности, породила огромный поток инфантильных людей.

Хорошо об этом на конференции в 2011 году в МГПИ говорил Анатолий Прохоров: в его логике большинство современных взрослых живут в подростковом восприятии. Как иллюстрация — свежая статья про туристов, которые, торопясь на самолет, оставили в горах товарища, повредившего связки. Для меня, как заядлого туриста в студенческие годы, это совершенно немыслимая ситуация.

Но всё же именно школу я считаю заповедником инфантилизма. Вне школы инфантилизм является личным проявлением, а в школе — профессиональным.

Инфантильное поведение в школе органично, а неинфантильное конфликтно и потому вытесняется.

Мысль 4.

Одна из самых бурных дискуссий о школе — про пути развития. Одна сторона считает, что школа отстала от потребностей общества и её пора полностью менять. Гораздо более многочисленная аудитория считает наоборот: все последние изменения в системе её испортили и надо вернуться в исходное состояние, когда была лучшая в мире советская школа и «когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли».

Ностальгия хороша, когда её носитель осознает границы воспоминаний и реальности. Потеря этой грани — тоже инфантильность.

Кадр из к/ф «Доживём до понедельника»

Попытка «спрятаться в домике» от реальных проблем, даже когда непонятно, как лучше с ними бороться, — это очевидное детство, страусиная политика. Большинство отказывается видеть, что мир (как среда обитания) ушёл далеко вперёд и его новым требованиям не отвечает старая система образования. В оправдание это большинство в испуге хватается за конспирологические идеи про идеологические диверсии, предпочитая отстать от поезда истории, чем открыто смотреть на новые проблемы и пытаться решать их в новом неизведанном формате.

И в этом смыкаются учителя, пришедшие остаться подольше в «своей» школе, и родители, которые опираются на память о своей школе и готовы поверить в любые «подкопы в Японию», мыслимые и немыслимые разведки мира (фантастические обвинения на суде «троцкистов» в 1938 году, которые были открыто опубликованы и в которые все поверили или сделали вид, что поверили). Я не исключаю возможность враждебного идеологического влияния, но нужна адекватная оценка, а не огульная паранойя. Особенно если мы претендуем на державную значимость.

Мысль 5.

Государственная школа остается последним живым островком Советского Союза, на котором, несмотря на все нововведения, мало что изменилось. Его живость омрачается постоянными претензиями и скандалами, но факт сохранения этого островка, несмотря на все проблемы и несоответствие всему остальному, многим согревает душу, препятствует любым изменениям и даже провоцирует вернуть то, что уже изменилось.

Таким образом, желание государства всё контролировать сливается с желанием многих ностальгирующих сберечь этот заповедник советского детства. Особенно накануне выборов.

И неважно, что это клинический инфантилизм на грани с Альцгеймером.

Самое удивительное — дискуссия про служение/услугу. Фантастическое непонимание, что, пока речь идет о служении как сути учительской деятельности, ни о какой зарплате, реально отвечающей трудозатратам, речи идти не может. Я не силён в экономике, но это ведь элементарный логический шаг: когда всё вокруг за деньги, служение останется бесценным в худшем смысле этого слова.

Кадр из к/ф «Доживём до понедельника»

И можно сколько угодно говорить о лучшем, проблема от этого лучше не решится, так как для этого нет экономических оснований. Я сам весьма далёк от бизнес-восприятия мира, но стараюсь адекватно воспринимать реальность.

«Услуга» — это шанс нормализации экономических отношений и адекватной оценки трудозатрат по отношению к спросу. А служение — это личная позиция самого учителя, ответственное отношение к работе. «Услуга» такому служению не помеха. Если же учитель готов услуживать, он и при служении находит варианты.

Мысль 6.

Ещё одна тема, менее обсуждаемая и более профессиональная, — о заказчиках образования. Заказчика образования нет в нормативной базе.

Многие считают заказчиком государство. Есть те, кто считает заказчиком родителей.

Вторые основываются на том, что родители являются благополучателями и наиболее заинтересованы в нём. Однако они практически никак не могут влиять на заказ. Мало кого могут убедить декоративные Советы при школах. Пусть малочисленный, но растущий отток из школы на альтернативные формы образования наглядно демонстрирует отношение к этому «благу», которое такие родители готовы не получать даже в условиях отмены финансовой компенсации за их издержки.

Кадр из к/ф «Доживём до понедельника»

Первые же основываются на том, что оплачивает систему образования государство, и критерии качества формулирует государство, и на работу в государственную систему берёт государство. Однако, в чём состоит заказ, совсем непонятно. По крайней мере, нормативно. Ненормативно тоже есть ряд предположений. Наиболее достоверное в том, чтобы обеспечивать лояльность растущих граждан. Именно поэтому, как считают сторонники этого взгляда, предложения о расширении выбора и реальной независимости образовательных организаций были подавлены органами власти, несмотря на соответствующие нормы закона.

Государство заинтересовано в инфантильном отношении к школе, хотя это проблематизирует технологическую перспективу страны: чем дольше стагнация системы образования, тем сложнее удерживать на необходимом уровне технологический потенциал, который сегодня развивается чрезвычайно быстро.

Похоже, в России для решения технологических проблем без ущерба для политического контроля акценты сделаны на селекции талантов и контролируемом выпасе всех остальных.

Возможно, это эффективное решение, если таланты не утекут потом в более комфортные страны: США давно отсасывает из всего мира таланты — об этом писали ещё в 50-е годы прошлого века.

Мысль 7.

Появилась в сети в качестве реакции на скандал в известной московской школе. Мысль состоит в том, что государство в своих регулирующих функциях весьма неуклюже, поэтому все вменяемые и добропорядочные граждане стараются избегать его регулирующего воздействия. Но тогда они должны очень внимательно сами в своих самоорганизованных структурах заниматься регуляцией и блюсти честь своей структуры. Когда структура становится успешной и признанной, есть риск расслабиться и менее критично подходить к этим регулирующим задачам. «Медные трубы» — самое тяжёлое испытание для инфантильности администраторов успешной структуры. Московская школа его не прошла.

Отвлечённо-организационная мысль.

Поток предновогоднего негатива спровоцировали власти, сменив давно критикуемого министра образования накануне Дня знаний. Они-то думали о сентябрьских выборах, их-то волнует расстановка сил в новой Думе, а народу эта Дума давно по барабану, у них школа на носу. И вот схлестнулись:

• одни зашлись в истерике, что всё пропало, будто не очередного министра образования сменили, а Иосиф Виссарионыч вернулся;
• другие в экстазе, что всё зашибись, раз «либералы» в истерике.

Попутный вывод: раз единый день голосования в сентябре, День знаний нам будут паскудить с регулярностью выборов. Привыкайте, терпите или давите на власть про смену даты выборов.

Заключение

Тема инфантильности богата. Можно говорить о связи ведОмости и инфантилизма, о гражданской позиции и инфантилизме, о творчестве и инфантилизме… Наверняка я поднял не все аспекты.

Меня волнует школа и споры вокруг путей её развития. Никоим образом не хотел обижать своих коллег, как минимум, потому что себя тоже продолжаю считать училкой.

Можно ли осознать собственную инфантильность, не выйдя из этой фазы? Может, и меня со стороны воспринимают инфантом, например, за идеалистические предложения без оглядки на политические реалии? Знаю коллег, которые, в отличие от меня, очень тонко и с пользой для себя умеют делать предложения.

Осознав аспект массовой учительской инфантильности, я многое увидел в ином свете и постоянно встречаю подтверждение этой модели. Другое дело, что теперь чаще вижу её не только в школе. Если мы считаем школу этапом подготовки ребенка к взрослой жизни, мы должны помочь ему дозреть, завершить инфантильную фазу.

Кадр из к/ф «Доживём до понедельника»

А для этого сами учителя должны проблему осознать и выйти в адекватное ответственное состояние.

Думаю, тогда и модели развития школы будут обсуждаться более конструктивно и менее агрессивно.

Признаком преодоления инфантильности является уровень ответственности. Причём ответственность — это не наказание! Наоборот: ответственность как наказание лишь закрепляет инфантильность.

Ответственность — это внутренняя готовность сделать выбор и принять его неизбежные последствия. А уровень ответственности определяется масштабом последствий.

Высший уровень — взять на себя роль Создателя в тех вопросах, в которых принял решение. И тогда внешнее наказание — ничто по сравнению с собственной рефлексией. Для этого у человека в норме должен быть богатый выбор возможных действий и опыт рефлексии ответственности за них. Насколько богатый выбор у учителя? Насколько богатый выбор у ученика? В чём ответственность?

Ни того, ни другого в массовой школе практически нет. С большой помпой декларируются слабые намеки под видом проектной деятельности. Я пытаюсь конструировать модель новой системы образования с богатым выбором у всех и публикую свои предложения в сети (читайте мою колонку здесь и здесь).