— В 2013 году правительство РФ ввело единообразный учет всех исследовательских работ, выполняемых на деньги госбюджета, а также учет их научных результатов. В 2014 году была запущена федеральная система учета результатов НИОКР. Кроме того, когда в 2013 году был принят закон о РАН № 253-ФЗ и Академия по закону получила функции главного экспертного органа, Минобрнауки открыло ей доступ ко всей федеральной базе исследований, — пояснил директор департамента науки и технологий Минобрнауки Сергей Матвеев.

В число экспертов вошли 7265 ученых из институтов, ведущих вузов страны и других научных организаций. Они проверили работу 1582 государственных научных организаций и вузов по 25 критериям, в частности числу публикаций и их качеству, коммерциализации результатов, состоянию финансовой деятельности и приборной базы.

Экспертизу прошли 5000 научных проектов. Из них 3468 рекомендованы к продолжению исследований и дальнейшему выделению финансирования. 1532 проекта рекомендовано завершить по ряду причин, среди которых — отсутствие научной новизны. Исследование охватило далеко не все профинансированные государством научные проекты. Так, РНФ в среднем финансирует в год больше тысячи проектов, РГНФ в 2014 году профинансировал более трех тысяч исследований, а РФФИ за один 2014 год профинансировал более 15 тысяч научных проектов разного масштаба — региональных, федеральных и международных.

— Наши научные коллективы, научные лаборатории, многие из которых создали свои научные школы, практически не меняют тематику исследований. В то время как мир идет вперед, наши исследователи продолжают работать достаточно изолированно, — заметил Матвеев.

Это следствие общей архаичности дисциплинарной структуры российской науки.

2540 проектов обладают «выраженным потенциалом коммерциализации» и близки к готовности. Наконец, лишь 368 проектов, то есть около 7%, соответствуют мировому уровню открытий. В основном это научные проекты из направлений, признанных приоритетными. Из них 12 процентов — исследования в области энергоэффективности, 13 — транспортных и космических систем, 14 — робототехники, 18 — нанотехнологий, 9 — системы вооружения, 8 — науки о жизни и 8 — ИТ-технологии.

Как рассказал «Российской газете» глава экспертного совета РАН Михаил Пальцев, среди проектов мирового уровня можно выделить создание принципиально новых катализаторов в Институте катализа им. Г.К. Борескова СО РАН; открытие в Институте молекулярной генетики РАН пяти новых генов, отвечающих за развитие болезни Паркинсона; новый фотосенсибилизатор, который существенно повышает эффективность лечения рака легкого методом фотодинамической терапии. Его разрабатывают в Научно-исследовательском институте онкологии имени Н.Н. Петрова.

По мнению Пальцева, несмотря на постоянное снижение и так скудного финансирования, реформу, которая кардинально изменила жизнь академической науки и вызвала жесткую критику в ряде СМИ, институты РАН все еще достойно представляют страну на международном уровне и достигают значимых результатов.

— А ведь они достигаются на явно устаревшей исследовательской базе, — говорит Пальцев. — Износ оборудования уже превысил 80%.

Cамое современное сосредоточено даже не в ФАНО, а в Минобрнауки, Минздраве, Минпромторге.

Лидируют по оснащению современной техникой Российский онкологический научный центр им. Н.Н. Блохина, Северо-Западный федеральный медицинский исследовательский центр им. В.А. Алмазова, Курчатовский институт, МГУ им. М.В. Ломоносова, Федеральный медицинский биофизический центр им. А.И. Бурназяна.

Пальцев также отметил, что и университеты финансируются крайне неравномерно. Максимальные суммы направляются в МГУ, Научно-производственный центр автоматики и приборостроения имени академика Н.А. Пилюгина, концерн «Созвездие», в Высшую школу экономики и Санкт-Петербургский госуниверситет. На эти пять организаций в 2016 году пришлось 11,7 процента общего финансирования всех научных организаций и вузов России.

Об успешности вузов и институтов косвенно говорит количество публикаций в рецензируемых журналах. По словам Михаила Пальцева, в последние годы оно растет, хотя и не так быстро, как хотелось бы. Так, в 2015 году опубликовано около 677 тысяч статей в российской базе данных РИНЦ и 421,5 — в международных базах. Из них 225 тысяч — в Google Scholar; 81,5 тысячи — в Scopus; 71 тысяча публикаций — в Web of Science, около 44 тысяч работ — в Специализированной информационно-аналитической системе (СИАС) и 2 тысячи статей — в ERIH. Для сравнения: в 2009 году речь шла о 180 тысяч статей в год в РИНЦ и 27 тысячах — в Web of Science.

Анализ показал, что ученые из вузов больше публикуются в отечественных журналах, а из академических институтов — в международных. Лидеры по числу статей — Физико-технический институт им. А.Ф. Иоффе РАН, Физический институт им. П.Н. Лебедева РАН и Институт теоретической и экспериментальной физики.

В итоге, считает эксперт РАН, несмотря на трудности с финансированием, сильный износ оборудования и общую «неповоротливость» научных исследований, у российской науки еще есть неиспользованные резервы.