— С чего началась работа над романом?

— Я хотела написать роман о раскулачивании и кулацкой ссылке. Два года пыталась сложить историю, крутила ее в разных плоскостях и направлениях. Сначала хотела сделать два временных пласта: исторический и современный. Была также идея оставить весь роман историческим, но в конце вставить кусочек современности ― закончить действие романа в 2015 году. Но в итоге я отказалась от дополнительных пластов и оставила исключительно историческую часть, то есть сюжет о раскулачивании и ссылке.

— Вы учились на факультете сценарного мастерства в МШК. Как вам помог этот опыт в работе над романом?

— Сначала я написала историю Зулейхи как сценарий. Это была учебная работа первого курса сценарного факультета Московской школы кино — полный метр на 180 минут. Позже, основываясь на сценарной канве, я развернула историю в роман. Написание сценария помогло мне, в первую очередь, почувствовать сюжет целиком, структурировать его, понять исходную точку, вектор развития, определить финальную точку. Помогло выстроить драматургию, персонажные и тематические линии, сплести их, отсечь ненужное. Когда прописала историю в виде сценария, появилось ощущение конечности работы — до этого был страх перед необъятностью предстоящего труда. Не все, что было написано в сценарии, вошло в роман: иногда киноязык невозможно конвертировать в прозу, равно как и наоборот.

— Как вы адаптировали сценарий в книгу? Ведь обычно все происходит наоборот.

— Каждое утро в девять часов я просто садилась и писала. Я понимала, что у меня уже есть драматургическая основа, на этот костяк нужно было нарастить мясо. Драматургический скелет ― самое главное в истории. Он должен быть плотным, хорошо закрученным, выразительным. Когда он слеплен, гораздо легче сформировать вокруг пространство истории.

Геннадий Грачев/Культура Москвы

Читать дальше.