Уже 18-й год подряд UNESCO совместно с фондом L'Oreal при помощи маститого научного жюри определяет пять самых выдающихся женщин-ученых, вручая им премию «Для женщин в науке». Например, в 2007 году среди лауреатов была Татьяна Бирштейн, сделавшая весомый вклад в статическую физику полимеров. А в 2009-м — химик Евгения Кумачева (награждена за разработку новых материалов с широким спектром применения). Лауреаты получают по сто тысяч долларов. Кроме того, в рамках той же программы выбираются 15 самых многообещающих молодых ученых женского пола со всей планеты, и им предоставляется стипендия размером в 15 тысяч долларов на выполнение заявленного проекта в течение одного года.

В нынешнем году среди «многообещающих» оказалась один из самых титулованных молодых российских ученых — Ирина Диденкулова (ведущий научный сотрудник Нижегородского государственного технического университета имени Р.Е. Алексеева). Ирина — вице-президент отделения «Природные катастрофы» Европейского геофизического союза, член Международной комиссии по цунами, стипендиат европейского фонда Мари Кюри и немецкого фонда Александра фон Гумбольдта. А еще в 2015 году она получила премию президента России в области науки и инноваций. Доктором физико-математических наук Ирина стала в 33 года. «Чердак» побеседовал с Ириной о том, каково это — быть женщиной-ученым, о ее работах и о том, когда люди научатся предсказывать рождение гигантских волн-убийц.

— Ирина, скажите, а почему во всех официальных документах конкурса вы значитесь как «Ира»? Французы что-то напутали?

— Нет, потому что я их об этом попросила.

— Но меня-то вы же не просите называть вас Ирой.

— Я как раз только за, я и представляюсь всегда Ирой. Это то имя, к которому я привыкла с детства. Дело в том, что меня назвали Ириной в честь мамы, и у нее та же редкая фамилия — Диденкулова. И более того, мама тоже занимается наукой. Точнее, это я тоже ей занимаюсь. Вот и нужно было как-то нас различать, в том числе в научных публикациях. Так я и стала Ira Didenkulova. У меня и папа занимается наукой.

— А, тогда понятно, почему вы стали ученым.

— Ничего подобного, у нас в семье никакого давления на детей и близко не было, наоборот — скорее анархия. Нам прививалось чувство ответственности за все, что мы делали, и понимание важности работы в жизни каждого человека. Папа часто говорил, что большую часть жизни человек проводит на работе, поэтому крайне важно выбрать занятие по душе, иначе будешь глубоко несчастным человеком. Ну и еще было правило — всегда принимать все важные решения в жизни самостоятельно, на свой страх и риск, даже советы исключались. В детстве мне это давалось очень тяжело, всегда хотелось помощи, поддержки, подсказки. Но теперь я понимаю эту стратегию. Нужно было, чтобы мы уже тогда во всем брали ответственность на себя, особенно когда это касалось нашей жизни. Сделайте свой выбор, ищите то, что вам нравится, не бойтесь пробовать, а мы вас поддержим. Вот я и попробовала пойти в науку.

Ирина Диденкулова. Фото: Егор Быковский

— И очень успешно пошли: в 33 года доктор наук — выдающийся результат даже для мужчины. А ведь женщинам в науке приходится существенно сложнее.

— Если откровенно, я всегда довольно скептически относилась к феминистическому восприятию женщин в науке и попытке разделять ученых на мужчин и женщин. Сама идея заставить женщин заниматься чем-то, что им чуждо, в корне противоречит моим убеждениям и моему образованию. Меня-то учили, что самое главное — это выбрать свой путь, а про гендерные различия никогда даже речи не шло.

Далее читайте на Чердаке.