Про осознанность сейчас так много говорят, что ещё раз объяснять, что это такое, было бы лишним. Тем не менее: под осознанностью понимают умение крайне внимательно переживать всё, что с тобой происходит, умение концентрироваться на текущем моменте, не отвлекаясь на мысли о прошлом или будущем. Ещё говорят, что осознанность помогает воспринимать свои переживания как таковые, без попытки объяснить, что это значит с той или иной точки зрения, без попытки объяснить, как на это следует смотреть.

Считается, что осознанностью можно победить стресс и тревогу, и вообще начать радоваться жизни. Психологические ухищрения и техники медитации, которые помогают достичь осознанности, в последнее время стали чрезвычайно популярны. Множество психологов стараются повысить осознанность своим клиентам, а те, кому не досталось психолога, скачивают приложения и постигают осознанность с помощью собственного смартфона – всё лучше, чем ничего.

Исследователи из Университета Баффало попробовали взглянуть на осознанность под другим углом – их заинтересовало, как она сказывается на межчеловеческих отношениях. Вообще осознанность воспринимается как что-то абсолютно положительное, так что и для межчеловеческих отношений от неё стоило бы ждать той же радости. Однако эксперименты говорят, что всё не так просто. В исследовании участвовали несколько сотен человек, у которых прежде всего оценивали, насколько они склонны к социальным взаимодействиям, насколько они чувствуют себя независимыми или же, наоборот, связанными с другими людьми. Затем одни из них занималась упражнениями, усиливающими осознанность, другие же, будучи в контрольной группе, просто витали мыслями в облаках.

После упражнения на осознанность участникам эксперимента рассказывали о волонтёрах, которые делают какую-то простую работу для благотворительных организаций. По реакции тех, кто про это слушал, можно было понять, готовы ли они также поволонтёрствовать или нет. В статье в Psychological Science говорится, что те, у кого изначально было сильное чувство независимости, становились ещё независимее после упражнений на осознанность – они в меньшей степени отзывались на возможность волонтёрства, чем «независимые» из контрольной группы. Наоборот, те, кто полагал, что все мы весьма зависим друг от друга, после упражнений на осознанность с большей симпатией реагировали на рассказы о волонтёрах.

В другом эксперименте людей изначально с помощью психологических заданий склоняли к независимому или взаимозависимому настрою. Исследователи не проверяли, какими они были сами по себе, но предлагали такие упражнения, заставляли думать о себе как о независимом человеке или же, наоборот, как о человеке, который сильно зависит от других. Затем следовало другое упражнение, усиливающее осознанность. В конце участникам эксперимента предлагали поучаствовать в переговорах с людьми, которые могли пожертвовать деньги на благотворительность. У тех, кого изначально склоняли к ощущению независимости от других, готовность волонтёрствовать в переговорах снижалась на 33%, у тех, у кого стимулировали чувство взаимосвязанности с другими людьми, готовность помочь в добывании денег на благотворительность повышалась на 44%.

Вероятно, нельзя так уж однозначно связывать ощущение независимости с эгоистичными поступками, а ощущение взаимной связи – с альтруистичными. Всё-таки человек, который чувствует себя зависимым от других, может действовать на благо этих самых других из сугубо эгоистических интересов – осознавая собственную слабость и надеясь на ответную помощь, как при заключении негласной сделки. Тем не менее, когда чувствуешь себя ни от кого не зависящим, это действительно подталкивает к эгоистичному поведению. Осознанность же работает с тем, что есть. То есть она не меняет нашу собственную убеждённость в зависимости/независимости, но усиливает то или другое в зависимости от контекста. Так что, встретив человека, радостного от полной осознанности, не стоит прямо сразу рассчитывать, что он поможет вам во всём и всегда – лучше сначала присмотреться, что лежит за его осознанностью.