Основные выводы

Впервые в истории большую роль в получении электричества сыграли возобновляемые источники энергии (ВИЭ), нежели ископаемое топливо. В первой половине 2020 года было произведено 40% электроэнергии в странах, входящих в ЕС, благодаря ветро-, гидро-, солнечной и биоэнергетики, тогда как доля ископаемого топлива составила 34%.

Число ВИЭ возросло на 11%. Причиной этому послужили новые ветрогенераторы и солнечные батареи вкупе с благоприятными климатическими условиями для их использования в начале этого года. Одни только показатели от солнечной и ветроэнергетики достигли рекордного 21% от общего объема производства электроэнергии в Европе, а в некоторых странах и более высоких результатов: в Дании — 64%, Ирландии — 49% и 42% — в Германии. Хотя электросети справились с этими рекордными показателями, высокая стоимость на приобретение установок ВИЭ показывает расхождения в спросе и предложении, которые необходимо устранить.

Потребление ископаемого топлива снизилось на 18%. Продажа горючих полезных ископаемых переживает не лучшие времена: с одной стороны — распространение ВИЭ, с другой — падение спроса на электроэнергию на 7% из-за COVID-19. Основной удар пришелся на угольную промышлeнность: добыча этого вида топлива снизилась на 32%, причем добывание каменного угля упало на 34%, а бурого — на 29%. Даже спрос на газ снизился на 6% сразу в одиннадцати странах Европы. В результате этого выбросы углекислого газа на территории всех стран, входящих в ЕС, сократились примерно на 23%.

Впервые Польша опередила Германию по добыче угля. Теперь Польша, опередив Германию, стоит на лидирующих позициях благодаря угольной промышленности: количество произведенной электроэнергии равнозначно тому, сколько было выработано электричества на территории остальных 25 стран, входящих в ЕС. Пока у большинства государств, включая Германию, есть план постепенного отказа от использования угля, Польша еще не разработала подобную систему.

Дейв Джонс, старший аналитик Ember по электроэнергии: «Все вышеизложенные факторы знаменуют важный момент в изменении электроэнергетического сектора Европы. ВИЭ производят большее количество электроэнергии в отличие от ископаемых видов топлива, что делает ветрогенераторы и солнечные батареи более перспективными, нежели тот же уголь. Заметен необычайный прогресс по сравнению с тем, что было девять лет назад, когда горючие полезные ископаемые производили вдвое больше энергии, нежели ВИЭ. Однако это изменение не коснулось всех стран Европы повсеместно: Польша стала крупнейшим производителем угля в Европе, а Чехия — третьим по величине. Выход из этой ситуации есть, однако только властям Польши, Чехии и подобным им странам решать, воспользоваться им или нет. Европейская программа экономического восстановленияследующего поколения может помочь некоторым странам ускорить процесс перехода от угольной промышленности к ВИЭ, инвестируя средства в солнечную и ветроэнергетику и расширяя Фонд справедливого перехода (Just Transition Fund) для ухода от угля».

Задуманный Европой энергетический поворот столкнулся с непредвиденными событиями в первой половине 2020 года, что вылилось в преобладание ВИЭ над ископаемым топливом. Этого еще ни разу не случалось.

Это продолжает тенденцию конца прошлого десятилетия, когда неисчерпаемые источники энергии заменили горючие полезные ископаемые. В первой половине 2020 года ВИЭ произвели 40% электроэнергии в странах ЕС, тогда как доля ископаемого топлива составила 34%. В основном это произошло из-за перехода с угольной промышленности на ветрогенераторы и солнечные батареи. Продажа угля на рынке c 2016 года сократилась вдвое и составила всего 12% от общего объема производства электроэнергии в странах, входящих в ЕС. В то же время потребность в солнечной и ветроэнергетике возросла с 13% в 2016 году до 21% в первой половине 2020 года. Гидроэнергия произвела 13% электричества в Европе в первой половине 2020 года, биоэнергетика — 6%, хотя небольшая часть этой энергии (<15%) вырабатывается за счет сжигания лесной биомассы (древесины) для замены угля на электростанциях, который не столь преимущественен в отличие от ВИЭ, например, солнца и ветра, более выгодных при определенных климатических условиях.

В первой половине 2020 года число ВИЭ возросло на 11%. По большей части это произошло вследствие установок новых ветрогенераторов и солнечных батарей вкупе с благоприятными для их использования климатическими условиями: солнечная и ветряная погода во второй половине февраля и влажность в иберийских и северных регионах способствовали большей выработке электроэнергии на гидроэлектростанциях. Выработка от ветроэнергетических установок увеличилась на 11%, от солнечных энергетических установок — на 16% и от гидроэнергетических установок — на 12%. Отдача от биоэнергетических установок возросла лишь на 1% (показатель не так велик, поэтому мы не так в нем уверены).

В первой половине 2020 года использование ископаемого топлива снизилось на 18%, что связано с потерей интереса к данному источнику энергии и увеличению спроса на ВИЭ. Потребность в электроэнергии снизилась на 7% из-за COVID-19 и хорошей погоды в январе и феврале.

Основной удар пришелся на угольную промышленность. Потребность в данном виде ископаемого топлива упала на 32% в странах ЕС. Так, в первой половине 2020 года каменный уголь подешевел на 34%, а бурый уголь — на 29%. Падение цен было настолько серьезным, что даже производство газа снизилось на 6%, что привело к сокращению выбросов углекислого газа в атмосферу примерно на 23% (76 млн. тонн) в энергетическом секторе ЕС.

В каждой стране, где была более-менее развита угольная промышленность, наблюдалось падение его добычи. Так, в Германии было замечен наибольший спад — на 31 кВт/ч (на 39%). Хотя спрос на электроэнергию в Германии упал намного ниже, чем в других странах ЕС, угольная промышленность пострадала больше всего, причем не только из-за все возрастающего спроса на ВИЭ, но и из-за падения экспорта угля из Германии в другие страны, где он не требовался в большом количестве.

Уголь значительно подешевел и в ряде других стран: в Польше на 12%, Чехии — 20%, Болгарии — 20% и в Румынии на 40%. Однако это было вызвано не столько ростом спроса на ВИЭ или желанием уйти от угольной промышленности, сколько увеличением объема импорта из соседних стран по низкой стоимости. В то время как добыча угля в Польше снизилась на 7,1 млрд. кВт/ч, рост импорта увеличился на 1,9 млрд. кВт/ч. В Чехии производство угля снизилось на 3,5 кВт/ч, а импорт вырос на 2,1 кВт/ч. Добыча угля в Болгарии сократилась на 1,9 кВт/ч, импорт же возрос на 1,1 кВт/ч. Между тем производство угля в Румынии сократилось на 2,8 кВт/ч по сравнению с увеличением импорта на 1,5 кВт/ч. Хотя в этих странах не делается упор на солнечные или ветроэнергетические установки, все же становится заметным негативное влияние на угольную промышленность в данных государствах.

Кроме того, в одиннадцати странах ЕС было замечено снижение производства газа. Одновременно с падением угля наблюдалось резкое падение спроса на газ: в Испании — на 20%, в Италии — на 16%. При низкой потребности в электроэнергии, из-за чего добыча угля сводится практически к нулю, выработка газа как одного из наиболее дорогостоящих видов топлива начала сильно падать.

Франция существовала в собственном «ядерном мире»: из-за COVID-19 пострадала атомная промышленность, что отразилось на снижении спроса в полтора раза больше, нежели на электроэнергию. Тем не менее, это было компенсировано большим использованием ветроэнергетики и улучшением условий для гидроэнергетики. Работа на атомных электростанциях Электрисите де Франс (Électricité de France, или EDF)пострадала из-за нехватки персонала: некоторые заводы должны были закрыться, и для тех, что находились на ремонте, потребовалось больше времени для его завершения.

Постепенный отказ Европы от угля набирает обороты. Хотя в Германии был замечен спад в производстве угля в абсолютных цифрах, это не нашло большого отражения в процентном соотношении. Добыча угля в Испании снизилась на 58% еще до того, как власти закрыли половину предприятий в конце июня из-за новых ограничений вредных выбросов. Производство угля в Португалии упало на 95%, так как довольно длительное время страна обходилась без него. Так, последние два завода по производству угля будут закрыты в ноябре 2021 года. Добыча угля в Австрии снизилась более чем на половину (-54%), поскольку власти закрыли последний завод в марте, как это сделало правительство Швеции. Добыча угля в Греции сократилась практически вдвое (-48%), так как производство бурого угля рухнуло из-за снижения выработки электроэнергии. Государственная энергетическая корпорация Греции (PPC) уже объявила о закрытии всех заводов, кроме одного, по производству бурого угля к 2023 году. Его добыча в Ирландии также упала на 48%, так как оставшийся в стране завод едва работал.

Поскольку угольная промышленность пострадала во многих странах, Чехия стала третьим по величине производителем угля в Европе (она была пятой в 2015 году, обогнав Италию и Испанию), а Болгария поднялась на четвертое место (с седьмого в 2015 году).

Польша оказалась в безвыходном положении

Обвал цен на уголь в Европе сделал Польшу крайне уязвимой. Впервые в истории Германия произвела меньшее количество электроэнергии, нежели Польша. Состояние угольной промышленности в других странах стало стремительно ухудшаться, чего нельзя сказать о Польше. Сейчас она производит столько же угля, сколько остальные 25 стран ЕС вместе взятые.

Зависимость Польши от угля, а также отсутствие ветрогенераторов и солнечных батарей поддерживает высокую стоимость для потребителей. Уступая в цене лишь Греции, оптовая продажа электроэнергии в Польше в первом полугодии была на 73% дороже, чем в Германии.

Энергетический поворот в Польше только начинается. Польша постепенно налаживает производство электроэнергии благодаря возобновляемым источникам: в прошлом годуотдача от солнечной энергетики возросла на 900 МВт, а к 2035 году планируется увеличить мощность ветроэнергетики с помощью морского ветра до 10 ГВт. Тем не менее уголь наносит серьезный ущерб: добытый в местных шахтах, он пытается конкурировать с более дешевым международным сырьем, а угольные электростанции еле работают из-за снижения цены на углерод — 30 евро за тонну.

Однако переход от угольной промышленности к чистой энергии может стать не столько угрозой, сколько отличной возможностью исправить возникшую ситуацию при наличии большого количества денежных средств для его ускорения, включая те, что находятся в недавно расширенном Фонде справедливого перехода в размере 40 млрд. евро.

Ветер и солнце доказывают свое превосходство

В этом году солнечная и ветроэнергетика заняли лидирующие позиции на рынке. Это было связано не только с падением спроса из-за COVID-19, но и с климатическими условиями: этому поспособствовали ветреный февраль и солнечная погода. За шесть месяцев ветровая и солнечная энергетика достигли 64% от общего производства в Дании, 49% — в Ирландии и 42% — в Германии.

Одни только солнечные батареи и ветрогенераторы произвели 22% электроэнергии в Европе в первой половине 2020 года. Однако несмотря на изменчивость, они производили не менее 10% и не более 33% электроэнергии в Европе каждый день. Колебания в показателях были довольно значительными, если учесть, что солнечная энергия поступает только в дневное время суток.

Учитывая небывалую долю солнечной и ветроэнергетики в общем объеме выработки электроэнергии, ENTSO-E сообщает, что перебоев с поставками электроэнергии зимой не было, и не прогнозирует их на это лето.

Однако во многих странах были замечены многочисленные случаи изменения оптовых цен на электроэнергию в негативную сторону. Цены становятся отрицательными, когда поставка электроэнергии значительно превышает спрос на нее. Отрицательные цены — это показатель негибкости электроэнергетической системы, отсутствие которой сделает переход на ВИЭ дороже ожидаемого, поскольку системные операторы вынуждены принимать более частые и более дорогостоящие меры для балансировки сети. Поскольку доля ветра и солнечной энергии в производстве электроэнергии будет лишь увеличиваться, высокопоставленные должностные лица должны уделять большее внимание повышению гибкости электроэнергетической системы, чтобы обеспечить странам как можно более дешевый и быстрый переход.

В первой половине 2020 года в Ирландии в 5% случаев наблюдались отрицательные оптовые цены на электроэнергию. Великобритания, Нидерланды, Финляндия, Венгрия — в этих странах цены ушли в минус. Кроме того, во многих других государствах процент отрицательных цен увеличился.

Из-за COVID-19 замедлилось строительство новых ветровых и солнечных установок, запланированных на этот год. Количество установленных солнечных батарей в Европе в 2020 году будет ниже ожидаемого, а ветрогенераторы составят лишь 30% от прогнозируемых на этот период построек. Чтобы достичь целевого показателя сокращения выбросов на 55% к 2030 году, количество новых ВИЭ должно удвоиться или утроиться в 2020-х годах по сравнению с прошлым десятилетием, согласно недавнему прогнозу Climact.

Теперь ясно, что переход Европы от угольной промышленности к чистой энергии происходит быстрее, чем ожидало большинство людей. С одной стороны, COVID-19 замедлил установки новых ветрогенераторов и солнечных батарей в 2020 году, но с другой стороны, он показал, что электрические сети могут справиться с рекордным количеством энергии, поступающим от ветра и солнца, несмотря на некоторые выявленные сложности. ВИЭ перед лицом возникшего кризиса оказались более надежными, нежели ископаемое топливо.

По мере того как мы вступаем в период неопределенного экономического роста, высоких цен на углерод и постепенного распространения использования ВИЭ, становится ясно, что ископаемое топливо больше не имеет никакой экономической выгоды. Теперь, когда ЕС создал различные фонды для перехода к чистой энергии и модернизации угольных регионов Европы и согласовывает пакет стимулов COVID-19, настало время для всех стран проявить себя и сократить количество выбросов в энергетическом секторе в течение предстоящего десятилетия и завершить переход Европы от угольной промышленности к возобновляемой энергии.

С более подробной информацией можно ознакомиться здесь.

Перевод: Кристина Седнева