Весь последний век тема расизма, как и в целом (не)толерантности, звучит со всё возрастающей частотой. Стремящийся к светлому будущему мир пытается отбросить предубеждения и признать всеобщее равенство. Но почему эта борьба так долга и так нелегка? Может быть, расовое противостояние — это не социально взращённые предрассудки, а естественный физиологический механизм?

Нейронауки решили выяснить, присутствуют ли расовые предубеждения на нейрофизиологическом уровне (они любят вторгаться в сферу социальных отношений и по-своему их объяснять). Исследовать расовые предубеждения в 2010 году взялись итальянские психологи под руководством Алессио Авенанти, и сделать они это решили на примере болевой эмпатии. Они, конечно, не единственные, но пример показательный.

Дело в том, что когда мы наблюдаем кого-то, испытывающего боль, наши мозг и тело реагируют так, будто мы сами подвергаемся болевому воздействию.

Эта реакция обычно довольно слаба, поэтому засечь её можно только при помощи специального оборудования. Болевая эмпатия — один из самых базовых и автоматичных проявлений активного резонанса, в котором мы находимся с другими людьми.Дело в том, что когда мы наблюдаем кого-то, испытывающего боль, наши мозг и тело реагируют так, будто мы сами подвергаемся болевому воздействию.

Исследователи придумали такой эксперимент: испытуемому демонстрировали видео с белой либо черной рукой, которую протыкали шприцем. В момент укола при помощи транскраниальной магнитной стимуляции (ТМС) замерялась нейронная активность, идущая от мозга к руке самого испытуемого.

Примерно так выглядят ТМС-эксперименты. Нейроны стимулируют с помощью магнитного поля, а данные об активности записывают с электродов, прикрёпленных к руке / Источник: neuromodulationcenter.org

Когда человек испытывает боль, в нервных путях, проходящих через головной и спинной мозг, наблюдается специфическая (ингибиторная) нейронная активность. Такая же реакция, только в более слабом виде, появляется, когда мы наблюдаем чужую боль — то есть, в процессе эмпатической реакции.

Результаты демонстрировали наиболее сильную ингибиторную реакцию на видео протыкаемой шприцем руки, когда она принадлежала актёру той же расы (белая — у белых и чёрная — у чёрных участников эксперимента). Схожие результаты были получены и в других исследованиях, где вместо кортикоспинальной реакции болевую эмпатию оценивали непосредственно по картине мозга — например, при помощи фМРТ или ЭЭГ. Эти результаты позволяют утверждать, что эмпатическая реакция на людей своей расы у нас выше, чем на людей другой расы.

Кадры из предъявляемых видео. Для сравнения были использованы неболевые видео, где шприц заменен на ватную палочку / Источник: doi.org

Получается, что ничего не поделаешь: расизм у нас в крови (точнее, в мозгу)?

Нет, это ещё не всё. Эксперимент на этом не закончился. Исследователи задались вопросом: что именно не так с рукой другого цвета? Дело ли в каких-то предубеждениях по отношению к её владельцу, или просто в том, что она внешне меньше похожа на руку самого испытуемого? Если верно второе, то такая же реакция должна наблюдаться на любую непохожую руку.

Чтобы выяснить это, подгруппе испытуемых показали такие же видео, но с фиолетовой рукой. В результате выяснилось, что эмпатическая реакция на неё у представителей обеих рас ниже, чем на свою расу, но выше, чем на другую расу! И это при том, что все они сходились во мнении, что такая рука меньше всего похожа на их собственную.

Фиолетовую руку испытуемые обеих рас, естественно, обозначали как самую непривычную из всех трёх цветовых вариантов / Источник: doi.org

В чём же дело? Почему эмпатия по отношению к необычно, искусственно выглядящей руке у нас выше, чем по отношению к руке вполне реального человека другой расы?

Авторы утверждают, что дело в социальном противостоянии групп. Эволюция нас научила, что группой выжить легче, чем в одиночку. Группе легче и еду добыть, и защититься. Более того, группа функционирует гораздо лучше, если внутри неё хорошо развиты эмпатия, взаимопомощь, доверие, альтруизм. Поэтому у нас высокая эмпатическая реакция на социально близких индивидов: родственников, друзей, единомышленников.

С другой стороны, выживание требует борьбы с остальными группами за ресурсы. И борьба эта не подразумевает ни эмпатии, ни доверия по отношению к «чужакам». Как следствие, наша эмпатическая реакция ниже на тех, кому мы себя по тем или иным причинам мысленно противопоставляем. В случае же фиолетовой руки никакого социального противостояния нет, поэтому и реакция на неё выше.

В социальных науках вся эта история отражена в дихотомии «свой/чужой». Каждый из нас является частью каких-то социальных групп: соседи, одноклассники, футбольные фанаты, музыкальная тусовка, бандитская банда, этнос, гендер, поколение и так далее. И у каждой социальной группы — ну или подавляющего их большинства — есть чуждые, противопоставленные ей социальные группы (социологи их иногда красиво называют «символическими Другими»).

Фанаты «Зенита» противопоставляют себя не жителям Васильевского острова, а фанатам «Спартака»; русские противопоставляют себя не индейцам, а американцам; студенты — не вахтёрам, а профессорам.В социальных науках вся эта история отражена в дихотомии «свой/чужой». Каждый из нас является частью каких-то социальных групп: соседи, одноклассники, футбольные фанаты, музыкальная тусовка, бандитская банда, этнос, гендер, поколение и так далее. И у каждой социальной группы — ну или подавляющего их большинства — есть чуждые, противопоставленные ей социальные группы (социологи их иногда красиво называют «символическими Другими»).

Дело тут не в объективных различиях, а в субъективно переживаемой… условной борьбе за какие-нибудь условные ресурсы (на самом деле, это довольно примитивный подход к социальным группам, но статья не об этом).

Получается, что такая же разница в эмпатии будет наблюдаться между любыми противопоставленными друг другу социальными группами. Что и было продемонстрировано во множестве исследований, заменивших чёрных/белых на другие этнические группы — корейцев и американцев, китайцев и европеоидов — или, к примеру, на фанатов конкурирующих футбольных команд. К слову, далеко не все подобные эксперименты вызывали болевую эмпатию способом, описанным выше.

Принадлежность к одной социальной группе влечёт за собой противопоставление другим / Источник: culturepub.fr

В эксперименте с китайцами и европеодами на видео изображалась не рука, а лицо, но всё так же подвергаемое пытке шприцем. Футбольным фанатам, с другой стороны, предлагалось вживую понаблюдать, как их товарищи или соперники получают болезненные электрические разряды (в лучших традициях эксперимента Милгрэма).

И нельзя забывать, что болевая эмпатия — не единственный вид эмпатии. Корейцы с американцами рассматривали фотографии людей своей и чужой расы, пребывающих в эмоционально трагичных либо нейтральных ситуациях. Вместо сенсомоторного резонанса, как в случае с болевой эмпатией, трагичные фотографии вызывают чисто эмоциональный резонанс.

Ещё одно проявление эмпатии — автоматическая имитация движений (её можно назвать моторной эмпатией). Большой блок исследований демонстрирует влияние расы наблюдаемого человека на нашу способность имитировать и, наоборот, подавлять автоматическую имитацию его действий.

Всё большую популярность набирает сфера исследований, пытающихся повлиять на межгрупповые предубеждения. Один из опробованных инструментов снижения расовых предубеждений — виртуальная реальность. Виртуальная реальность позволяет поместить испытуемого непосредственно в чуждое тело, что, согласно результатам экспериментов, положительно влияет на восприятие другой расы.

Так где же корни расизма? В социальном или в физиологическом? Тут всё как с курицей и яйцом — одно порождает другое.

Социальное позиционирование корректирует физиологическую реакцию, а последняя, в свою очередь, подкрепляет социальные отношения. И разорвать этот круг не так-то просто.