М. БАЧЕНИНА: Ольга Генриховна, приветствую вас! Мы сегодня будем говорить об очень интересной теме, которая называется "семейная политика".
О. ИСУПОВА: Здравствуйте.
М.Б.: Начну с общего: государство в каких-то определённых случаях начинает работать, мотивировать к деторождению, активировать любую политику или это непрерывающийся процесс?
О.И.: Конечно, это процесс относительно недавнего времени. Довольно долго государство не очень было озабочено населением и тем, что с ним происходит, потому что рождаемость была высокой, смертность тоже — повлиять на это было нельзя. Впервые об этом стали задумываться во Франции, когда они заметили в течение XIX века, что население стало уменьшаться.
М.Б.: Для социолога XIX век — это недавно?
О.И.: А сколько времени уже человечество существует?
М.Б.: То есть подумали: давайте работать над этим.
О.И.: Думать и работать начали в начале XX века.
М.Б.: Долго думали.
О.И.: Сначала надеялись, наверное, что само рассосётся.
М.Б.: На что в первую очередь направлена семейная политика и что она в себя включает? Пойдём от общего к частному?
О.И.: Если посмотреть в рамках всего мира, то семейная политика может быть направлена на совершенно разное. Она всегда связана с рождаемостью изначально, но есть ряд стран, где она направлена на снижение рождаемости, и их довольно много — это страны третьего мира, развивающиеся.
М.Б.: Китай — всем известный пример.
О.И.: Это не совсем развивающаяся страна, она сейчас чуть ли не самая развитая, это вообще наше будущее, возможно, мировое. Они уже остановили немного свою политику. В Африке, ещё где-то. Иногда государство не успевает за реальными процессами: они уже продолжают снижать рождаемость, когда её пора бы уже повышать. Если у государства нет ресурсов, оно не вмешивается или ставит себе целью оставить рождаемость на том уровне, на котором она есть. Это бывает при самых разных цифрах рождаемости. В основном, в Европе, в Юго-Восточной Азии и у нас в России.
М.Б.: Главное — это рождаемость.
О.И.: В Европе они формулируют это иначе: говорят, что работают над тем, чтобы все дети росли в одних и тех же условиях. На детях не должно сказываться разное имущественное положение их родителей, поэтому бедным или всем добавляются какие-то деньги, чтобы никто не чувствовал себя обделённым.
М.Б.: Мы прошлись галопом не только по Европам, но и по Азии, по Востоку. Я так полагаю, что существует классификация семейной политики. Какие типы семейной политики существуют в теории и на практике?
О.И.: Есть классическая, с которой всё началось. Эспин-Андресон выделил сначала три типа: скандинавский, корпоративистский и либеральный — англо-саксонский. Скандинавский — демократический, там не смотрят, сколько у людей их собственные доходы, выделают всем одинаково.
М.Б.: При рождении ребёнка?
О.И.: Не только, это целая система. Детские сады развиты, отпуска по беременности и родам, которые обязательно на какое-то время должен взять отец. В корпоративистской системе — Франция, Германия, это идеальнотипические два примера, хотя сейчас там всё по-разному.
М.Б.: А почему называются корпоративистскими?
О.И.: Это тип политики так называется. Там изначально это всё шло из того, что были кассы взаимопомощи, всё мерялось в соответствии с заслугами человека: чем больше заслужил перед государством, тем больше ему надо давать.
М.Б.: Чем больше потопал, тем больше полопал.
О.И.: А вот либеральные режимы — Великобритания, отчасти США — идут по противоположному пути. Начинается всё с ещё древнего закона о бедных — средневекового — когда они сказали: нет, мы будем добавлять только тем, кто совсем бедный.
М.Б.: То есть либералы — жадины, так и запишу.
О.И.: Почему? Бедным-то они дают.
М.Б.: Потому что у меня есть пример демократического и корпоративистского типа. И я бы переехала из Англии в Германию или во Францию, если бы пришлось выбирать на этой основе.
О.И.: В Англии достаточно неплохо, в США с семейной политикой на уровне штатов что-то появляется, но даже отпуск по уходу за ребёнком практически отсутствует, сейчас ввели на западе немного совсем. А так нигде нет.
М.Б.: Моя подруга прошлым летом поехала рожать в Штаты. Прекрасно доносила, родила, пишет мне из американского уже не роддома — её выгнали: наступил День Благодарения, ей сказали, выходной — давай домой. Она отправилась в квартиру, а там у неё случились проблемы с грудью, как у многих кормящих матерей. И она пишет мне: что мне делать? Я из России по средствам соцсетей нашла ей в Штатах русскоговорящего специалиста по грудному вскармливанию. Первое, что я сказала: позвони в госпиталь, ты же столько денег заплатила! "Нет, выходной, извините." Мне кажется, и это ещё завязано.
О.И.: Это уже другое, это состояние медицины. В разных странах можно натолкнуться на разные обстоятельства. У нас тоже многие роженицы жалуются, что было что-то не так в роддоме.
М.Б.: Мне спокойнее здесь, на родной земле. Вы сказали, что в некоторых Штатах что-то начали делать — с чего вдруг?
О.И.: Они ожидают, что у них начнёт падать рождаемость, она держится до сих пор. Там есть переписи по национальностям, по крупным расовым блокам, но держится рождаемость за счёт уроженцев Латинской Америки. Но в самой-то Латинской Америке она усиленно упала, поэтому скоро люди и там перестанут сами рожать. Плюс люди ездят по миру, смотрят, как другие живут, им хочется также. У них нет родительского отпуска, нет пособий.
М.Б.: Родил — и завтра на работу.
О.И.: Там больничный. Как только можешь в поле пахать, сразу идёшь и пашешь. У них всё по штатам происходит: в каждом свои законы. Если есть прецеденты, может и в других начнут вводить.
М.Б.: Дай бог, я за них радею. А детские сады?
О.И.: Они платные, дорого стоят. В Великобритании тоже самое.
М.Б.: А те, кто не могут, сидят дома и голодают?
О.И.: Те получают пособия по бедности, сидят с ним дома со своим ребёнком — на жизнь этого хватает.
М.Б.: А жить-то хочется так, чтобы не было обидно, что ты вообще живёшь и на свет родился — это знакомо каждому. Как у них вообще рождаемость ещё держится?
О.И.: За счёт уроженцев тех стран, где есть традиционная идеология о том, что семья должна быть большая, детей должно быть много.
М.Б.: Не коренное население?
О.И.: Хотя нет. Есть пояс штатов, где местные уроженцы тоже с традиционной идеологией.
М.Б.: Южные штаты.
О.И.: Христианский пояс там распространяется.
М.Б.: Что-то такое я слышала.
О.И.: Я знаю белую американку, которая была замужем за нашим москвичом, у них четверо детей — она не уверена, что на этом остановится.
М.Б.: Они там живут или здесь?
О.И.: Сначала жили здесь, потом туда уехали.
М.Б.: Вернуться не хотят?
О.И.: Как сложится, в зависимости от работы.
М.Б.: У них хотя бы выбор есть, согласитесь.
О.И.: А выбор — это важно, в том числе и в деторождении.
М.Б.: Возвращаюсь к системам. Какой подход с точки зрения социологов самый правильный?
О.И.: Разве в социологии можно сказать о чём-то: правильно или нет? Когда происходит соцопрос, мы говорим, что для социолога нет правильных и неправильных ответов.
Полный текст на L!fe.
Комментарии:
Авторизуйтесь, чтобы оставить отзыв