Франция

Институциональное многообразие — главная специфика французской академической жизни

<…> Считается, что французская система образования обладает самым успешным в мире механизмом создания и воспроизводства элит (политических, экономических, интеллектуальных), именно благодаря системе конкурсного отбора учащихся для grande école (ср. Bourdieu, 1989). Изучив научные биографии самых известных французских теоретиков ХХ века, оставивших след в гуманитарных и социальных науках, мы увидим, что многие из них начали карьеру с обучения в Эколь нормаль. Через это учебное заведение прошли Анри Бергсон, Эмиль Дюркгейм, Морис Хальбвакс, Раймон Арон, Жан-Поль Сартр, Поль Низан, Луи Альтюссер, Жак Деррида, Мишель Фуко, Пьер Бурдье и др. Престиж этого типа учебного заведения объясняется прежде всего тем, что в него, как и в другие grande école, очень сложно поступить. Поступлению предшествует обучение на двухгодичных подготовительных курсах, затем сложнейшие вступительные экзамены. <…>

В России слово «академический» ассоциируется с Академией наук. В англо-американском словоупотреблении academic, наоборот, исходно относится к сфере высшего образования, хотя и может быть употреблено расширительно для обозначения любых организаций, в которых работают ученые.

Общая тенденция развития французского образования такова: количество университетов на протяжении ХХ века значительно увеличилось, и главное, увеличилось количество обучающихся в них студентов. Но их престиж падает. Лишь половина выпускников университетов находят работу после завершения образования, тогда как диплом grande école на рынке труда ценится значительно выше. Знакомства, приобретенные в элитных учебных заведениях, являются необычайно полезными. Эти дипломы и связи обеспечивают надежные тылы в случае неудач, а в случае успеха обеспечивают необходимые контакты и навыки для занятия высоких административных должностей.

Наличие элитных школ и прочих заведений в системе образования имеет два интересных для нас последствия: во-первых, это сказывается на отношениях между политическими и экономическими элитами и университетами; во-вторых, это обуславливает стратификацию внутри социологического сообщества. Некоторые авторы утверждают, что французские правящие группы, большая часть которых являются выпускниками grande école, относятся презрительно к университетам, которые открыты всем желающим, закончившим среднюю школу (Suleiman, 1979). Внутри научного (и особенно преподавательского) сообщества выпускники элитных школ также имеют высокий статус и осознают свое отличие, которое заключается в самом факте отбора. Ученики высших школ, прошедшие конкурс, обеспечивающий меритократический отбор, постоянно помнят об этом факте. Слово sélection (отбор), ненавидимое левым флангом, является центральным для понимания функционирования французской сферы образования, ее положительных и отрицательных черт. Но вернемся к социологической карьере. Напомним, что годы, проведенные в grande école, и сдача экзамена agrégation — это лишь начало карьеры, которое доступно меньшинству. Для специализации в социологии полезно закончить социологический университетский департамент. Среди крупномасштабных социологов, имеющих статус профессора (или «ведущего научного сотрудника», в Государственном центре научных исследований), многие закончили университетские социологические или антропологические департаменты, однако это высшее образование зачастую не было первым и единственным. Например, Даниэль Берто закончил Политехническую школу, затем социологический депатамент, Бруно Латур — сдал agrégation по философии, затем учился антропологии в университете, некоторые социологи имеют первое университетское филологическое или математическое и второе университетское социологическое образование. Если же мы взглянем на большинство социологов среднего уровня (сотрудников университетов или научных лабораторий), то заметим, что многие из них «просто» являются выпускниками университетов.

Библиотека Сорбонны. © Eleazar

Учеба в университете в социологическом или родственном департаменте после окончания лицея, дальнейшая защита сперва магистерской, а затем докторской диссертации — наиболее простая и очевидная возможность получения социологического образования для большинства студентов. Университетское образование является бесплатным, и записаться в университет может каждый выпускник лицея, успешно сдавший выпускной экзамен (этот экзамен называется le bac, или бакалавриат). Для поступления в университет, в отличие от grande école, не требуется прохождения вступительных экзаменов.

Защита диссертации в 2000-е годы: похвалы со стороны комиссии и другие тонкости

Объем диссертации по социологии составляет примерно четыреста-пятьсот страниц, но может иногда достигать и семисот. Должны быть описаны не только результаты, но и весь процесс исследования, включая подробную теоретическую дискуссию и всю полевую работу. Также требуется, чтобы в диссертации была достаточно обширная 300 наименований.

Не только качество диссертации является определяющим для дальнейшей карьеры, но и то, кто ее прочел. Новизна и яркость аргумента, количество научных публикаций докторанта важны, однако именно административный вес научного руководителя и членов диссертационного жюри помогут устроиться на работу. При устройстве на работу в университет или в Государственный центр научных исследований новоиспеченный доктор социологии будет предъявлять работодателю отчет о защите диссертации, подписанный членами комиссии (Le rapport de soutenance).

На интернет-сайте, посвященном защите диссертаций, где прошедшие это упражнение рассказывают о своем опыте, выделено три типа жюри: «жюри плюшевых мишек», жюри «дэвид копперфильд», жюри «харакири». Первый тип жюри состоит из четырех человек, и все они — личные близкие друзья научного руководителя из разных университетов. Второй тип жюри служит для создания иллюзии присутствия известных людей. Оно состоит из шести человек, имена которых известны, потому что они всегда присутствуют на всех конгрессах и коктейлях и открывают разные мероприятия, однако никто не знает, чем они на самом деле занимаются. Наконец, жюри «харакири» состоит из действительно крупных специалистов в области, которые могут сказать, что они действительно думают. Они могут утопить диссертанта, а могут дать толчок его карьере.

Германия

Университеты сегодня: утилитарная логика vs. гумбольдтовский идеал

Как становятся профессорами: академические карьеры, рынки и власть в пяти странах

Университеты в Германии являются структурами, сочетающими академическое самоуправление и финансирование из средств федеральных земель, в теории не вмешивающихся в содержательную сторону работы вузов (Blühmel et al., 2009). Процессы реформирования высшей школы, которые начались в 1999 году (Wissenschaftsrat, 2006), повторяют уже виденные нами на французском примере. Они призваны повысить уровень финансовой самостоятельности университетов, обеспечить прозрачность их деятельности, а также способствовать новым научным достижениям и развитию международной конкурентоспособности. Именно последний аспект критикуется многими сотрудниками высшей школы за навязывание утилитарной логики — вплоть до оценки деятельности ученых, исходя из практического применения результатов их исследований (Morkel, 2000; Röpke, 1998), что противоречит гумбольдтовским идеалам свободного развития науки. Критики отмечают трансформацию гумбольдтовского университета в университет, базирующийся на рыночной логике. В этой главе нас в первую очередь интересует, как этот процесс отражается на карьерах молодых социологов и на их восприятии своих карьерных возможностей.

Немецкая академическая система, какой мы увидим ее далее, основывается на жесткой конкуренции между учеными за позицию профессора, которую необходимо заполучить в соперничестве с как минимум 30–40 кандидатами со сходной формальной квалификацией. Главная цель борьбы — «неприкосновенность», предполагаемая профессорской должностью. Введение инструментов контроля работы университетов (например, советами, в которые входят спонсоры) и систем проверки эффективности работы профессоров (часть зарплаты зависит от публикационной и исследовательской деятельности) обесценивает эту неприкосновенность.

Немного о табу: неакадемическая работа и заработки

Если речь идет о карьерах молодых социологов, о возможности экономической стабильности и о почти несбыточной мечте стать профессором, стоит пару слов сказать и о том, чего академическая социология вообще не замечает — о возможности быть социологом вне университета. Работа вне университета табуируется, что только усиливает мечту о профессорской должности как единственно возможной форме существования социолога. В немецкой социологической среде неуниверситетская занятость социологов не обсуждается широко, возможно, в силу предположения, что она ведет к потере научности социологического знания, его десоциологизации ввиду прикладного характера деятельности (Kühl und Tacke, 2003). Кооперация социологов с ненаучными организациями, публикации в газетах, а также выступления на телевидении активно критикуются научным сообществом (Zimenkova, 2007). Впрочем, те социологи,которые занимаются подобной работой, легитимируют ее необходимостью нести социологическое знание в широкие массы и обвиняют своих критиков за их закрытость в научном сообществе. Тем не менее в целом публичная социология не восторжествовала в Германии. <…>

Университет Бонна. © kmezon

В отличие от России, профессора-социологи в Германии получают гранты не для того чтобы покрыть расходы на исследования и поддержать своих клиентов (см. Главу 5), но для того, чтобы жить на них самому13. Изоляция академического сословия от влияний внешнего мира подразумевает защиту профессоров не только от прямых покушений этого мира, но и от искушений, в которые этот мир может их ввести. Возможно, в связи с этим получение дополнительных доходов профессорами не является важной темой бесед и частично табуируется. Если же интервьюер настаивает на вопросах о внеакадемических заработках, то информанты переключаются на рассуждения о финансовых перспективах социологов, насовсем ушедших из академического мира: [Зарплата] зависит от того, что он решит делать. Если он начнет консультировать небольшое НКО, он немного заработает, если же он станет консультантом в McKinsey, то, конечно, он заработает очень много денег. Это вопрос профессиональной ориентации (муж., между 1940-х г.р., профессор на пенсии).

Читать дальше.