Философские науки
ФОРМИРОВАНИЕ ПРОБЛЕМЫ СИМВОЛИЧЕСКОГО ВОСПРИЯТИЯ
В РАМКАХ АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИИ
Еременко-Клаузер Александр Владимирович
аспирант по специальности «Онтология и теория познания»
Кемеровский государственный институт культуры
Выстраивание мира через субъект-объектное
противопоставление присущее человеку на самых
ранних этапах его филогенеза, несло с собой не
только возможность восприятия опосредованного
от субъекта, отделенного от человеческого самосознания мира, но и потенциально вело к мысли о
разности того, что может быть названо реальным,
точнее, пожалуй, внешним миром и миром субъекта, миром познающего человека, то есть миром его
восприятия.
В данной статье центральной место занимает дефиниция «символ», которую мы будем употреблять
в следующем значении: «символ есть отражение
действительности в сознании человека» [4].
Таким образом, мы можем сказать, что проблема
понимания человеком двойственности окружающего мира, которая выражается в несоответствии
субъективного восприятия и объективной реальности – есть проблема символа, поскольку субъективное восприятие есть восприятие символическое.
Классическая бинарная оппозиция «субъект-объект», как видно не всегда оказывается полностью
удовлетворительной структурой, которая могла
бы описать взаимодействие познающего субъекта
и объектного элемента познания – подчас необходимо введение третьего элемента и преобразование данной системы из бинарной в тернарную.
Подобный элемент, находящийся во время реализации познания на границе между субъектом и объектом, у разных исследователей может носить различное название в силу тех, или иных причин. Так у
К. Леви-Стросса мы встречаем понятие медиации и
медиатора [3, с. 262-264], у Ч. Пирса понятие знака
[6, с. 88], у Э. Кассирера понятие символа[1]. В данной ситуации нам ближе терминологическое поле,
которым пользуется семиотика, и «символ» нам кажется наиболее подходящим термином.
Стоит отметить, что проблема несоответствия
субъективного восприятия и реальности на разных
этапах исторического развития философского знания выражалась в различных формах: для античности это был в первую очередь конфликт мнения
и истины, для периода христианской философии,
условно можно выразить эту проблему, как проблему взаимодействия непознаваемого Бога и познавательных способностей человека, в новоевропейской
философии проблема ставится непосредственно в
системе координат «субъективное-объективное».
В любом случае общая логика сводится к признанию разницы между воспринимаемым и реальным,
и эту проблемную ситуацию мы, как и сказано выше,
обозначаем в качестве проблемы символического и
объективного.
Пусть не явно, пусть закладывая лишь семена будущих дискуссий, но именно античными философами поднимается и разбирается (насколько это было
возможно) логически, философски проблема несоответствия восприятия и реальности.
Натурфилософы раннего периода хоть и не задавались сознательно задачей анализа познавательного процесса, уже устремлением своим к нахождению истинных основ вселенной (именно истинных,
философски проверяемых, обусловленных знанием,
а не только следованием традиции) указали потенцию эпистемологической проблематики. Утверждая
одну из стихий в качестве первоэлемента существующего мира, они так же, подчас неявно для себя,
скорее обозначая лишь возможность рассмотрения
этой проблемы в будущем, ставили, между тем, акцент на несоответствии базовых основ вселенной и
воспринимаемой нами реальности, которая не представляет собой для нашего сознания, к примеру,
единый вселенский океан воды Фалеса.
Бесспорно, если касаться саморефлексии Фалеса
по поводу своей философии, мы можем предполагать, что отыскание им первоосновы сущего в воде,
не привело разум философа к однозначному заключению о конфликте реально существующего и воспринимаемого. Вода для него, являясь первоэлементом, трансформируется затем, согласно циклу
вселенной, в землю, воздух, огонь – в отдельные,
самодостаточные элементы, которые лишь позже
под действием неукоснительных законов вновь обратятся в воду. Мир есть процесс трансформации согласно циклу – такова реальность Фалеса и в ней не
находится места разным граням реальности, вопрос
о них скорее даже не стоит. Когда Фалес видит землю, он видит именно ее, и лишь она и существует –
философия мудреца в том, что он знает – вода есть
причина, вода есть конец.
Такой начальный (соотнося его с дальнейшими
путями развития античной философии) уровень
философствования, в общем и целом, характеризует представителей милетской школы, впрочем,
124 Журнал научных и прикладных исследований • №12 / 2015
Философские науки
введенный Анаксимандром термин апейрон – как
кажется уже почти прорывается к новому уровню
философского созерцания, поскольку содержит в
себе не только значение первоосновы, первоэлемента с которого начинается формирование вселенной, но так же имеет характеристику постоянства
собственного бытия.
И все таки Анаксимандром не озвучивается (по
крайней мере данных об этом мы не имеем) логически следуемый отсюда вывод о неоднородном характере реальности. Философом не было отмечено
ее разделение с одной стороны на уровень, созерцаемый нами, а с другой – на первичный по отношению к человеческому восприятию.
Более четкий поворот к гносеологической проблематике философов следующего поколения обусловил развитие проблемы восприятия.
Так философия Парменида с ее всеохватывающим абсолютным ЕСТЬ, предполагает в себе подобное разделение реальности на несколько граней.
Признавая Единое абсолютом извечно существующим, единственно сущим, Парменид ставит это знание в качестве венца, конечной точки на пути следования Истине1, что подразумевает необходимость ее
поиска, последовательного развертывания Истины,
а значит и наличия некоей другой области, которая
истинной не являясь ошибочно за нее людьми принимается.
Даже нет, не подразумевает, а прямо утверждает это в стихах своей поэмы Парменид: «Теперь все
должен узнать ты: как убедительной Истины непогрешимое сердце, так и мнения смертных, в которых
нет верности точной» [5].
Тема стремления к видению истинного бытия
мира раскрывается и у современника Парменида
эфесского философа Гераклита. Его знаменитое
утверждение «все течет, все меняется», равно как
и признание огня, войны, вечного становления в
качестве определяющей характеристики вселенной, подчас обуславливает понимание философии
Гераклита, как релятивистской по своей природе
[9, с. 73], однако нельзя упускать из внимания, что
вечное течение реки, вечное становление жизни
«изменяясь, покоится» [2, с. 86]. При этом речь идет
не о смене изменения покоем, но об одновременном
их сосуществовании, речь идет даже не о единстве и
борьбе противоположностей, но об их взаимообуславливающем влиянии, когда постоянство определено вечностью изменения. То есть изменение постоянно.
Но в то же время это не приводит к заключению,
что постоянство изменчиво.
Здесь мы вновь видим мир Истины, а не мнения.
Ту богиню, к которой шел Парменид, то божество,
что чаяли почти все античные философы. Гераклит
в действительности апологет Единого [8, с. 27], пророк Логоса-Истины к которому он стремится сквозь
непостоянство огня чувственного мира мнений.
Наибольшее значение для актуализации и раз1
Проблема поиска Истины уже указывает на обращение философии именно к гносеологической проблематике. Разумеется,
без отказа от проблематики онтологической.
вития проблемы символического имеет философия
Платона.2 Если для раскрытия проблемы восприятия в трудах и идеях философов, которых мы упоминали выше, требуется интерпретация текста, что
бы сквозь «темные» высказывания Гераклита, или
поэтические опусы Парменида проступила со всей
ясностью гносеологическая проблема символического, то Платон эту тему ставит прямо и непосредственно.
В диалоге «Кратил» Платон работает с понятием
«имя», придавая ему значение посредника между
человеком, как познающим субъектом и эйдосом,
как действительным объектом познания, который
между тем скрыт от прямого усмотрения. Более
того, Платон реализует анализ общего понятия
«имя», разлагая его на три составляющих.
Во-первых, функциональная составляющая
имени, интерпретирующий акт, то, что Платон называет «мудростью». Критикуя в диалоге релятивистские концепции познания, Платон объясняет
формирование конкретного имени на основе усмотрения человеком части эйдоса, то есть действительного, но скрытого объекта познания. Таким
образом, утверждается возможность человека (и
фундаментальность этого свойства для всего процесса познания) уловить в элементе эмпирической
реальности (который представляет собой иллюзию,
искажение: «мнение» Парменида в противовес его
Истине, «огонь» Гераклита в противовес его Логоса)
грань реальности мира Идей – то есть истинное бытие.3 Это важнейшее положение, которое лежит в основе семиотических, феноменологических и многих
других современных концепций и теорий.
Вторая и третья составляющая «имени» - это, соответственно, фонетическая и семиотическая структуры [7]. Однако нас интересует, в первую очередь,
именно «имя», как элемент структуры познания,
формируемый интерпретирующим актом. Здесь мы
видим непосредственное рассмотрение динамики
познающего субъекта, видим поиск в познании чувственного фундаментальных основ отсылающих к
истинному бытию объекта познания.
И все же, несмотря на то, что Платон уделяет внимание исследованию таких пограничных, символических структур, как «имя», общим мотивом его
философии остается стремление бежать от этого
мира мнений-иллюзий, возвысится над эмпирическим и уйти в созерцание трансцендентной истины
мира Идей. В текстах философа с явностью проступает мотив надежды на возможность достижения
мира Идей в обход мира мнений, который хоть и содержит в себе потенцию усмотрения граней истинного бытия, все-таки не воспринимается Платоном,
как верный путь в этом стремлении. Как мир Идей
трансцендентен миру мнений, так и верный путь
познания истинного не связан напрямую с познанием мира мнений.
2
Разумеется, влияние Платона переоценить сложно в большинстве философских проблем, поставленных в период античности.
3
Высшая ступень Истины – всеохватывающая идея Блага тут
еще не достигнута, но речь не об этом.
Журнал научных и прикладных исследований • №12 / 2015
125
Философские науки
Поворот Аристотеля к эмпирике, его утверждение возможности достижения Истины через познание конкретного, вещного, чувственного вкупе с
положением о недостижимости первичной материи,
как лишь еще потенциального, но не наличного бытия – становится вторым столпом, наряду с философией Платона, на котором удерживается сама постановка проблемы познания. Этот фундамент, пусть
вновь потенциально, но обуславливает дальнейшие
тенденции в развитии идеи восприятия, динамики
субъекта познания, возможности познания в принципе.
Раскрытие трансцендентного через символ в
воспринимаемое – это движение от мира Идей к
миру познающего субъекта в философии Платона.
Структуризация неструктурированного через
форму в воспринимаемое – это движение от первичной материи к миру познающего субъекта в философии Аристотеля.
В последовательном озвучивании этих двух тезисов заключена некоторая внутренняя логика сопоставления мира Идей Платона и первичной материи Аристотеля. С точки зрения текстов Стагирита
это, разумеется, неуместное сопоставление.
Сопоставляться здесь скорее должен Недвижимый
двигатель и мир Идей, однако такое сравнение
ведет в несколько иную область размышлений,
где нам придется рассматривать иерархическую
структуру, как мысленный концепт, определяющий
философию Платона и Аристотеля, определяющий
логику, по которой философы видят раскрытие из
низшего уровня бытия – уровень высший, более
того, нам придется обратить внимание, что подобный иерархизм, вполне вероятно может быть всего
лишь методом показать человеку неиерархическое
и не вполне выражаемое. Признание Платоном абсолютной реальности исключительно за Идеей
Блага – аргумент к этому. И почему бы не предположить, что бесформенная первичная материя противоположная безматериальному апогею формы
– Недвижимому двигателю, Аристотелем воспринимается, как противоположность диалектическая
и таким образом органически с ним связанная, а не
разведенная упрощенно-иллюстративной ступенчатой иерархией. Потому-то мы и говорим: с точки
зрения текста1- сопоставление неуместное, но с точки зрения мысли философа – ответ не столь однозначен. При этом также важно, что мы не проводим
исследование философии Аристотеля, или перипатетической традиции в целом, мы лишь используем
идеи великих в качестве фундамента.
Итак, в рамках античной философии была поставлена проблема восприятия, проблема символического, а отмеченные нами положения платоновской и аристотелевской философии обусловили
дальнейшее раскрытие темы.
Они определяют два узловых момента. Первый:
что такое трансцендентное и неструктурированное. Второй: как происходит сам процесс раскрытия
трансцендентного и структуризации неструктурированного■
Имеющихся у нас текстов философа
1
Список литературы
1. Кассирер Э. Философия символических форм [Электронный ресурс] // Сайт «ЯнкоЛИБ» - URL: http://yanko.lib.
ru/books/philosoph/kassirer-phil_simv_form-1-8l.pdf (Дата обращения: 14.03.15)
2. Кессиди Ф.Х. Гераклит, М.: Мысль, 1982. - 200 с.
3. Леви-Строс К., Структурная антропология, М., «Академический проект», 2008 г.
4. Лосев А. Проблема символа и реалистическое искусство [Электронный ресурс] // Сайт: royallib.ru – URL:
http://royallib.com/book/losev_aleksey/problema_simvola_i_realisticheskoe_iskusstvo.html (Дата обращения: 27.12.15).
5. Парменид. О природе [Электронный ресурс] // Сайт: ancientrome.ru – URL: http://ancientrome.ru/antlitr/
parmenid/parmen.htm (Дата обращения: 27.12.15).
6. Пирс Ч.С. Что такое знак? Пер. с англ. / А.А. Аргамаковой // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. – 2009. - №3. – С. 88-95
7. Платон. Кратил [Электронный ресурс] // Сайт: psylib – URL: http://www.nsu.ru/classics/bibliotheca/plato01/
krati.htm (Дата обращения: 26.12.15).
8. Фестюжьер А-Ж. Созерцание и созерцательная жизнь по Платону, Спб.: Наука. Ленинградское отделение,
2009. – 504 с.
9. Фролов Э.Д. Факел Прометея природе [Электронный ресурс] // Сайт: sno.nm.ru – URL: http://centant.spbu.ru/
sno/lib/frolov/index.htm (Дата обращения: 27.12.15).
126 Журнал научных и прикладных исследований • №12 / 2015
Отзывы:
Авторизуйтесь, чтобы оставить отзыв