Правовое регулирование ICO
А. И. Артемьева
Аннотация
В статье рассматриваются механизмы защиты прав инвесторов, участвующих в ICO,
с опорой на отечественные законопроекты и зарубежный опыт. В частности, автор
анализирует принятый Мальтой закон об ICO. Автор приходит к выводу о необходимости
принятия отдельного закона, регулирующего проведение ICO, что положительно скажется
на инвестиционной привлекательности Российской Федерации.
The article discusses the mechanisms for protecting the rights of investors participating in an ICO,
based on domestic bills and foreign experience. In particular, the author analyzes Malta’s Virtual
Financial Assets Act. The author comes to the conclusion that it is necessary to adopt a separate law
regulating the holding of ICOs, which will positively affect the investment attractiveness of the
Russian Federation.
Ключевые слова: ICO, криптовалюта, токен, Мальта, права инвесторов
Keywords: ICO, cryptocurrency, token, Malta, investors rights
Мы стоим на пороге изменения сложившейся модели финансового рынка. Появляются
новые отношения, не попадающие под регулирование существующего права, которые, однако,
в силу своей значимости и масштабности не могут игнорироваться им.
Отсутствие правил на рынке порождает злоупотребления и правовую
неопределенность, что негативно сказывается на инвестиционной привлекательности страны.
Так, Согласно данным ICO Market Stats, с 2014 года было проведено 1463 ICO, с помощью
которых компании привлекли 11,7 миллиардов долларов, причём из них 851 миллион
долларов был вложен в "мошеннические” ICO1.
В связи с этим предлагается рассмотреть вопрос о необходимости принятия
законодательства, регулирующего проведение ICO, основной целью которого могла бы стать
защита прав инвесторов.
Для этого следует разобраться с тем, что такое ICO и выпускаемые при его проведении
токены.
ICO представляет собой первичное размещение монет, форма привлечения инвестиций
стартапом в виде продажи инвесторам фиксированного количества выпущенных токенов.
Если обратиться к зарубежному законодательству, то Malta’s Virtual Financial Assets
Act (далее - мальтийский закон) определяет ICO как метод сбора средств, в ходе которого
эмитент выпускает виртуальные финансовые активы и предлагает их желающим в обмен на
капитал2.
Следует подчеркнуть, что использование в определении ICO оборота «в обмен на
денежные средства» было бы неточным, поскольку при участии в ICO инвестор отправляет
компании не деньги, а криптовалюту (как правило это биткоин или эфириум), что справедливо
учтено мальтийским законом.
Решение вопроса о правовой природе монет, выпускаемых при ICO, тесно связано с
понятием цифровых активов, которое сейчас активно обсуждается в доктрине.
Так, некоторые ученые, в частности Ю.С. Харитонова, относят к цифровым активам:
1. токены и криптовалюты;
2. большие данные;
3. доменные имена и аккаунты;
1
2
https://stats.digrate.com/global-market-stats
http://justiceservices.gov.mt/DownloadDocument.aspx?app=lp&itemid=29079&l=1
4. виртуальное игровое имущество3.
В проекте ФЗ о цифровых активах к последним отнесены токены и криптовалюта4.
Другие ученые, например, Павел Владимирович Крашенинников, предлагают
использовать термин не «цифровые активы» а «цифровые права», этот подход нашёл
отражение в законопроекте о внесении изменений в ГК РФ, в частности в статью 128 ГК РФ5.
Мальтийский закон об ICO относит к цифровым активам 4 категории объектов:
1. виртуальный токен;
2. виртуальный финансовый актив;
3. электронные деньги;
4. финансовый инструмент.
Если цифровой актив попадает под категорию виртуальных финансовых активов, то он
регулируется мальтийским законом об ICO.
Таким образом, преобладающей является позиция, согласно которой токены,
выпускаемые при ICO, являются разновидностью цифровых активов.
Мальта пошёл по пути закрепления на 7 страницах закона всех имеющих значение
определений, в частности в нём дается определение технологии распределенного реестра,
цифровых активов, виртуального финансового актива, виртуальных токенов, первичного
предложения виртуальных финансовых активов и так далее.
Интересно проследить какие механизмы используются мальтийским законом для
защиты прав инвесторов.
Законом вводится понятие белой книги – это документ, предназначенный для
инвесторов, вкладывающих средства в ICO, чтобы они могли принять решение о том, стоит
ли им совершать инвестицию. В законе приводится подробное описание той информации,
которая подлежит включению в документ, это, в частности, техническая информация,
информация о целях ICO, информация об эмитенте, его руководстве, финансовом состоянии,
бизнесе и так далее. Белая книга подлежит регистрации.
Статья 5 мальтийского закона содержит требования к вебсайту, статья 6 устанавливает
требования к рекламе.
Статья 10 мальтийского закона предусматривает ответственность эмитента за убытки
инвестора, причиненные недостоверной информацией, содержащейся в белой книге, если
эмитент включил туда такую информацию умышленно или по грубой неосторожности.
Вопрос о привлечении эмитента к ответственности заслуживает более глубокого
изучения, при этом, важно учитывать тот факт, что последний может не являться
юридическим лицом, а представлять собой команду из нескольких человек, не имеющих
никакой организационной структуры и не являющихся предпринимателями. Можно ли
признать такое «объединение» профессиональным субъектом и распространить на него нормы
российского права об ответственности предпринимателей на началах риска, а не на началах
вины? Как и в каких долях будет распределяться ответственность?
Статьёй 7 мальтийского закона вводится такой субъект, как VFA агент. Он независим
от эмитента и предоставляет письменное подтверждение своей независимости компетентному
органу. VFA агент выступает в качестве связующего звена между эмитентом и компетентным
органом, должен своевременно раскрывать компетентному органу любую существенную
информацию, относящуюся к себе или эмитенту. Компетентный орган устанавливает
публичный реестр всех зарегистрированных агентов. Таким образом, VFA агент похож на
независимого аудитора.
Анализируя проект ФЗ об альтернативных способах привлечения инвестиций, важно
отметить введение такого субъекта, как оператор инвестиционной платформы.
Харитонова Ю.С. Правовая сущность новых цифровых активов // Закон. 2018. №9. (в соавт. с Санникова Л.В.)
Проект Федерального закона N 419059-7 "О цифровых финансовых активах"
5
Проект федерального закона N 419090-7 "Об альтернативных способах привлечения инвестиций
(краудфандинге)"
3
4
Оператор инвестиционной платформы является посредником между инвестором и
эмитентом, в отличие от модели мальтийского закона, где VFA агент является посредником
между государством и эмитентом.
Эта конструкция используется Gett, Uber, Airbnb и их аналогами, реализована идея
новой формы бизнеса – введение так называемого бизнес-агрегатора, который соединяет
самостоятельных экономических субъектов - производителей и потребителей посредством
специальной инфраструктуры, как правило, связанной с использованием сети Интернет.
Если говорить о других подходах, то некоторые страны, например, Франция, пошли по
пути введения лицензирования ICO проектов.
В США ввиду отсутствия специального регулирования к некоторым ICO применяются
нормы, регулирующие IPO. Для решения вопроса о применении соответствующих норм в
США используется тест Howey 1933 года. Соединенные Штаты имеют довольно жесткое
законодательство в области инвестирования, в связи с этим ICO проекты боятся попасть под
действие этого законодательства и не допускают к участию граждан США.
Законодательство РФ, регулирующее эмиссию ценных бумаг, является также
достаточно жестким, процедура эмиссии детально регламентирована и находится под
контролем государственных органов.
Справедливо возникают вопросы о том, является ли ICO чем-то новым, требующим
отдельного регулирования, или вполне попадает под уже существующее, в частности, под
законодательство об эмиссии ценных бумаг. Оба явления схожи в том, что помогают
компании привлечь финансирование, однако представляется, что этого недостаточно для того,
чтобы распространить нормы об эмиссии ценных бумаг на эмиссию токенов.
Так, различны права «акционеров», круг субъектов, которые могут проводить ICO,
правовая природа выпускаемых эмитентом объектов. ICO проводится стартапами, которые
ищут финансирование для развития своей технологии, на IPO же компании выходят с уже
готовым продуктом. Стартапы, проводящие ICO, не имеют чёткой организационной
структуры и более того, иногда даже не образуют юридическое лицо.
Подводя итог сказанному, требуется изменение правовой базы, регулирующей
предоставление финансовых услуг, в частности определение круга прав и обязанностей
субъектов ICO6.
Мы поддерживаем принятие закона, регулирующего выпуск токенов с выбором одной
из моделей, упомянутых ранее. Модель Мальтийского закона представляется более мягкой,
привлекательность мальтийской юрисдикции подтверждается тем, что после принятия
соответствующих законов многие крупные игроки, в частности, биржи переехали на Мальту.
Считаем необходимым исследовать вопрос о возможности закрепления в новом законе
всех ключевых понятий, связанных с процедурой ICO.
В настоящий момент отсутствует однозначное понимание того, что представляют
собой токены, криптовалюта, цифровые активы, технология распределённого реестра и все
сопутствующие им явления. С другой стороны некоторые страны, например, Мальта, смогли
сформулировать указанные понятия, которые, очевидно, теперь могут быть скорректированы
судебной практикой.
Предлагаем также разобраться с тем, какова юридическая природа договора, по
которому инвестор передаёт средства эмитенту.
Мы считаем, что указанный договор является инвестиционным, соответственно, на
инвестора
распространяются
гарантии,
предусмотренные
инвестиционным
законодательством.
Последнее в свою очередь требует изменений, в частности необходимо расширить
понятие инвестиций, которое в настоящий момент не охватывает собой все объекты
гражданских прав, а ограничивается перечислением лишь некоторых из них, что порождает
правовую неопределенность, которая выражается в том, что суд может не признать
6
Вайпан В.А. Основы правового регулирования цифровой экономики // Право и экономика. 2017. № 11
криптовалюту инвестицией, поскольку стартапу отправляются не денежные средства, а
биткоин или эфириум, о чём говорилось ранее.
Отметим также, что уже давно назрела необходимость внесения в инвестиционное
законодательство гарантий, имеющих конкретный, а не абстрактный характер.
Договор является реальным, взаимным, возмездным, непоименованным. Носит
целевой характер. Скорей всего это будет договор присоединения, что означает что инвестор,
как более слабая сторона, не способная влиять на условия договора, будет наделён
определенными гарантиями.
В целом мы поддерживаем идею введения наднационального регулирования, ввиду
того, что в ICO участвуют инвесторы из разных стран.
В завершение следует добавить, что защиты заслуживают права не только инвесторов,
но и эмитентов, поскольку риск, связанный с волатильностью криптовалют, затрагивает их в
большей, чем инвесторов, степени. Так, процесс сбора средств компанией занимает несколько
месяцев, а может длиться и более года. За это время криптовалюта, полученная от инвесторов,
может упасть в цене несколько раз, что невозможно в случае сбора средств даже в самой
неустойчивой государственной валюте. Закон должен сгладить все риски и обеспечить
справедливый баланс интересов сторон.
Библиографический список:
1. Харитонова Ю.С. Правовая сущность новых цифровых активов // Закон. 2018. №9. (в
соавт. с Санникова Л.В.)
2. Вайпан В.А. Основы правового регулирования цифровой экономики // Право и экономика.
2017. № 11.
Отзывы:
Авторизуйтесь, чтобы оставить отзыв