Учение Платона об Эросе

Исследование платоновского учения об Эросе я буду вести исходя из его трех диалогов – Лисид, Федр и Пир, но сначала, я хотел бы показать, что из себя представлял для древних греков Эрос. Эрос – в греческой мифологии бог любви. У Гесиода он один из четырех первых богов, вместе с Хаосом, Геей и Тартаром, у Парменида первейший бог, сотворенный Афродитой, у орфиков он имеет несколько имен, такие как Протогон(перворожденный), Фанет(явленный) и Фаэтон(сияющий). «Эрос Сладкоистомный — у всех он богов и людей земнородных душу в груди покоряет и всех рассужденья лишает» как пишет Гесиод в «Теогонии». «Все, что и Тартар широкий хранит, и шумливое море. Все это — дом твой, Эрот, и всем этим ты управляешь...» «Ты и людьми, забавляясь, играешь, и даже богами…» - а так писали орфики о нём в гимнах. Эрос, таким образом, есть сила, притягивающая людей к друг другу, а в широком смысле устроителем вселенной, создателем и демиургом, при этом делая это играючи и забавляясь, не имея четкой цели. Как я говорил, для лучшего понимания я буду идти от Лисида, т.к. считаю, что он самый простой и легко читаемый диалог, также его можно считать первым по хронологии их трех представленных диалогов, по мнению Карпова, Йегера и Лосева. В этом диалоге, Сократ, узнает о любви Гиппотала к Лисиду и о том, что Гиппотал всячески превозносит Лисида в своих речах, просто потому что любит. Сократ, желая показать, что так делать не стоит, что от этого Лисид будет лишь высокомерным и самодовольным, тем самым испортив намечающую дружбу между ними, решил поговорить с

Лисидом. Сократ начал свой разговор с Лисидом спрашивая его о родительской любви, и, основываясь на его ответах, показывает, что родители в своих устремлениях сделать сына счастливым, контролируют его желания ставя его ниже раба. Причиной этому он видит недостаточную разумность Лисида, но не его возраст. Таким образом, он показывает, что любовь может быть только в отношении полезного и достойного человека, а эти качества определяются его разумностью и осведомленностью в науках. Сократ, таким образом показывает, что он еще недостоин любви, ввиду своей недостаточной разумности, о чем родители видят прежде всех. Далее Сократ в софистической манере рассуждает о дружбе среди любящих, показывая, «если ни любящие, ни любимые, ни подобные, ни неподобные, ни добрые люди, ни родственные, равно как и все прочее, что мы перечислили, – я уж и не упомню всего, такое этих вещей было множество – если ничто из этого не является дружественным, то мне нечего больше сказать». Смысл этого в том, что любовь и дружба между людьми всегда пребывает в диалектическом единстве своих противоположностей, противопоставлений качеств друг к другу, что люди не могут быть всегда хорошими и плохими, по отношению друг ко другу, что притягиваются они не только хорошими или плохими качествами, но лишь тем, что они всегда разные во времени и остаются всегда интересными друг другу только благодаря своей изменчивости и диалектической наполненности, хотя прямо он об это и не говорит и не дает определений дружбе. Получается, что любовь, как и дружба зиждется как на хорошем, так и на плохом в каждом из людей, но должно быть еще что-то родственное между ними, а это определяется

только ими самими сообразно их разумности. Весь диалог, направлен не на научении любви или дружбе, а на приобщении к философствованию об этом, к установлению истинности любви, к тому, чтобы человек сам понял, что есть для него любовь и дружба, хотя выводом можно считать, что любовь есть любовь к другу и никак иначе. В диалоге «Федр» Сократ продолжает рассуждение о любви, говоря, что что у любви есть два начала – врожденное – влечение к удовольствию, и, приобретенное мнение относительно нравственного блага, влечение к наилучшему. Диалог «Федр» мне кажется психологичным и привязанным к человеческим чувствам и социальным обстоятельствам Сократ начинает становится, по с разбора мнению случая, Сократа когда неизбежно влюбленный ревнив и старается отвадить своего любимого от всего – от друзей, общения и от всяческих полезных тому занятий преследуя меркантильную цель сделать любимого зависимым от себя и препятствуя всем изменениям, как хороших так и плохих, боясь утратить интерес к себе. Также, влюбленный, по мнению Сократа, намеренно принижет любимого, что б тот не стал более развитым как в науках, так и телесной красоте, еще более привязывая его к себе. В самом деле, чего больше всего боится влюбленный, так это потерять предмет любви и потому он идет на такие ухищрения. Эта влюбленность есть устремление к личному удовольствию, но не благу, эта влюбленность вредна для обоих. Сократ говорит, что любовь начинается со страсти, но не должна быть такой всегда, ведь страсть неизбежно проходит, а влюбленные остаются ни с чем, потеряв все, и время, потраченное впустую, и красоту,

которая со временем тоже увядает. Какой же из всего этого выход? Неужели Эрот, бог, делающий людей влюбленными, обрекая их на такие эгоистические поступки, есть зло? Страсть, которая обуревает человека, когда тот созерцает красоту в человеке, страсть, то желание обладать ею, этой красотой, есть результат того, что душа, будучи еще не вселенной в человека, созерцала истинную красоту, приобщилась к ней, и, узрев её уже здесь, в человеческом обличье, припомнила истинную красоту и т.о. влюбила созерцателя в созерцаемого, создала влечение. Вот эта страсть, ставшая влюбленностью, это состояние, припоминания той, истинной красоты, выразившееся во влечении и есть Эрот. Стремление влюбленных найти друг в друге божественную природу, находит друг в друге склонность к знаниям, философии, они безо всякой ревности или зависти или вражды страстно воспитывают эту божественность помогая друг другу, приближая самих себя к богу. Это и есть то единственно прекрасное и благодетельное что может давать любовь, по мнению Сократа. «Если победят лучшие духовные задатки человека, его склонность к порядку в жизни и к философии, то влюбленный и его любимец блаженно проводят здешнюю жизнь в единомыслии, владея собой и не нарушая скромности, поработив то, из-за чего возникает испорченность души, и дав свободу тому, что ведет к добродетели. После смерти, став крылатыми и легкими, они одерживают победу в одном из трех поистине олимпийских состязаний, а большего блага не может дать человеку ни человеческий здравый смысл, ни божественное неистовство» говорит Сократ. Эрот и дает эту возможность любить, хотя

уже все остальное и зависит от влюбленных, по какому пути они пойдут – пути порядка в жизни и стремлению к философии или по пути честолюбия. Диалог «Пир» являет собой уже более обстоятельное исследование на рассмотренные тему мной, любви. как Прежние ступеньки диалоги, ведущие в пиршественный зал, где уже и происходит приобщение к знанию любви. Сам диалог, состоит из ряда монологов, предшествующих Сократовскому исследованию. Речи участников пира, посвященных Эроту, Федра, Павсания, Эриксимаха, Аристофана и Агафона можно рассмотреть кратко, а на самом Сократовском исследовании можно остановиться поподробнее. Федр в своей речи говорит о происхождении бога Эрота и о том, что он является источником величайших благ, ведь нет большего блага для юноши «чем достойный влюбленный, а для влюбленного – чем достойный возлюбленный». Любовь учит стыдиться постыдного и стремиться к прекрасному в глазах влюбленных. Влюбленный прежде всего стыдится перед возлюбленным и стремиться быть прекрасным, как телом, так и разумом, перед ним же. То же и он говорит и самопожертвовании влюбленных друг ради друга, а Эрот и дает это самое чувство отваги и стремление к совершенству. Федр говорит о преданности и самоотверженности в любви, которыми и наделяет Эрот возлюбленных, тем самым считая его могущественным из богов. Павсаний в своей речи говорил о двух Эротах, как он двух богах связанных с двумя Афродитами – небесной и пошлой. Пошлый, дающий любовь ради тела, но души, тех кто

любит, заботясь о выгоде, удовлетворяя страсть к плотскому наслаждению, как эротическому, так и материальному. Эти люди способны как на хорошее, так и на дурное в равной степени. Но второй Эрот восходит к небесной Афродите, те любят уже не просто телесную красоту но разум в человеке, пусть и с молодого возраста, когда красота телесная в своем пике а разум только начал являть себя. В то же время, он считает, что нельзя потворствовать любви к малолетним, ибо неизвестно куда может увести эта дорога – в пошлую или небесную сторону ввиду недостаточной разумности последних. Павсаний не оставляет в стороне и разбор любовных обычаев, таких как испытание поклонников и определение способ ухаживания. Что победа в любви – в общественном мнении благо, а поражение - позор, а раз так, то открывается простор для всевозможных неблагих уловок одержания этой победы любой ценой. Что способ ухаживание есть добровольное рабство у возлюбленного, и оно не встречает порицания у окружающих, скорее наоборот – поощрения. Другой стороны, угождать надо только в том случае, если это ведет к совершенству и добродетели, это и есть любовь небесной Афродиты – т.к. ведет к нравственному совершенствованию. Эриксемарх развивая речь Федра и Павсания, говорит о природе Эрота, как боге растворенном в о всем сущем, по сути силой движущей всем живым и людьми и растениями и животными. «Двойственный этот Эрот заключен в самой природе тела. Ведь здоровое и больное начала тела, по общему признанию, различны и непохожи, а непохожее стремится к непохожему и любит его. Следовательно, у

здорового начала один Эрот, у больного – другой». Эрот присутствует всюду и во врачевании, и в музыке, и в других делах и всюду он проявляет свою двойственную природу, как пошлую, так и небесную, тем самым Эриксемарх тоже соглашается с могущественностью Эрота. Аристофан, начал свою речь рассказом о человеческой природе, о трёх полах мужском, женском и о андрогинах, сочетающих в себе признаки обоих полов. Так как те были опасны для богов, Зевс разделил их только на два пола, и с тех пор «каждый ищет всегда соответствующую ему половину». Что люди, до разделения бывшими андрогинами, ища свою половинку ищут её среди другого пола, а тех, кто до разделения был изначально мужчиной или женщиной, среди своего. Люди, найдя свою половину, не могут уже с ней расстаться и на короткое время, они даже не могут понять почему так происходит. А причиной, говорит Аристофан, то, что изначальная природа была таковой, что люди составляли собой нечто целое и любовь и есть та самая «жажда целостности и стремление к ней». Эрот и указывает дорогу к этой целостности, его и должно славить, т.к. он приносит этим величайшую пользу, исцеляя человеческую природу, приводя к нам того, кто близок и родственен нам изначально. Речь Агафона сводится, в основном, к восхвалению Эрота, его персонификации как самого красивого, молодого и совершенного из богов. Его речь во славу Эрота можно воспринимать как гимн любви и влюбленным. Любящие люди всегда молоды душой и телом, а также всегда красивы друг для друга. Любящие люди нежны и прекрасны. В небесной любви нет места похоти и нечестивым желаниям,

страсти обузданы и влюбленные рассудительны. Без любви, без Эрота не обходится ни одно из человеческих искусств, если все они совершаются с любовью, то они совершенны. Сократ, вместо подражания предыдущим ораторам, обратился к своей излюбленной форме исследования – диалогу. В диалоге с Агафоном, Сократ начинает выяснять природу Эрота, характеристики любви, причем тоже персонифицируя Эрота, как и Агафон. Он загоняет Агафона в софистическую ловушку, ведь если любовь всегда направлена на предмет любви и любовь есть нужда в том чего не имеешь, то Эрот, будучи прекрасным и совершенным как же может желать красоты и совершенства, ведь он не лишен этого? Получается что Эрот, испытывая нужду во всем добром, прекрасном, красивом не имеет всего этого, вопреки тому, что говорил Агафон ранее. Сократ объясняет это тем, что Эрот это не что-то законченное, но вечное стремление к прекрасному и благому, вечно становление, прежде всего в мудрости. Он всегда находится посередине, он не невежда, но и не мудрец, не красив и не уродлив, не богат, не беден. Эрот «находится посредине между мудрецами и невеждами, а Эрот к ним и принадлежит. Ведь мудрость – это одно из самых прекрасных на свете благ, а Эрот – это любовь к прекрасному, поэтому Эрот не может не быть философом, то есть любителем мудрости, а философ занимает промежуточное положение между мудрецом и невеждой». Люди стремятся быть счастливыми, а счастье это обладание благом и Эрот дает им стремление, любовь к вечному обладанию благом. Но любовь, это все-таки не есть лишь стремление к прекрасному, но «стремление родить и

произвести на свет в прекрасном». Сократ исходит из того, что люди беременны как в телесном, так и духовном смысле, отсюда, скорее всего и маёвтика, как «родовспоможение», как способ помощи человеку «родить» прекрасное в духовном смысле. Рождение чего-либо это способ остаться в вечности, а родить прекрасное стремление к – гарантия бессмертию. этому, Сократ любовь – это последовательно объясняет, как достигнуть прекрасного, которое, в конечном итоге, не что-то конкретное, как часть тела или некое знание, но прекрасно божественным образом, нечто одно, в своем единообразии, чистое, ничем не обременное. А что бы достигнуть его, надо созерцать прекрасно во всем и всегда, приобщаясь к нему в течение всей жизни. Эрот же выступает в этом деле лучший помощник, могущественный и мужественный, поэтому его и непременно нужно чтить и искать у него благоволения. Без Эрота нет стремления к прекрасному. Вот так, последовательно от диалога к диалогу, Платон показывает сначала двойственность Эрота, его диалектическую наполненность, затем, то что Эрот есть дает возможность любить и сама любовь, и приходит к тому, что цель любви – стремление к прекрасному, к истине, к её рождению в себе, и Эрот помощник тому.

Рецензии:

Авторизуйтесь, чтобы добавить рецензию

- у работы пока нет рецензий -

Отзывы:

Авторизуйтесь, чтобы оставить отзыв